Под глазами Джулии залегли тени. Обычно розовые щеки побледнели – такой же бледностью они покрылись, когда он протянул ей сверток с рыбой. Только теперь дело было не в рыбе. Дело было в стрессе. Слишком много тревог, слишком много работы, слишком много всего, судя по тому малому, что рассказал ему Говард.
Что ж, он позаботится о Джулии. Внесет свою лепту – как и обещал. А затем уйдет.
Джулия пыталась надеть туфли, что казалось почти невозможным, поскольку она даже не видела своих ног. Поэтому она уставилась в потолок, прежде бросив на Пола взгляд, ясно давший понять, что ему лучше бы убраться отсюда.
Он, разумеется, даже не пошевелился. Он сидел в кресле с того самого момента, когда Джулия открыла глаза, и следил за каждым ее движением.
– Не пойму, зачем тебе идти со мной к врачу? – проворчала она.
– Хочу узнать, что он думает, – рассудительно заметил Пол.
Как будто верхом рассудительности было после семи с половиной месяцев внезапно принять горячее участие в ее жизни!
Джулия не хотела его участия. Точнее, хотела, чтобы Пол о ней заботился, но чтобы эта забота была продиктована любовью и искреннем стремлением быть рядом с ней и детьми всю оставшуюся жизнь.
– Потому что ты нуждаешься во мне, – объяснил Пол свое появление в доме Джулии.
И никакими доводами невозможно было сдвинуть его с этой позиции. Может, врачу удастся, лелеяла она надежду.
Но полтора часа спустя выяснилось, что врач ей в этом не помощник. Он и Пол словно сговорились еще больше осложнить Джулии жизнь.
Врач был счастлив познакомиться с Полом. Очень вовремя, говорило выражение его лица, когда отец детей наконец представился и сообщил, что озабочен состоянием Джулии.
В начале беременности врач задавал вопросы о болезнях отца. Но, как только узнал, что тот не собирается принимать участия в судьбе детей, стал осторожным и вежливым, старался не упоминать о нем и не навязывать своих мнений. Однако это не помешало ему воодушевиться при виде одумавшегося строптивого мужчины, взявшего наконец бразды правления в свои руки.
Выгнав на время Пола, он осмотрел Джулию, покачивая головой и что то бормоча себе под нос, затем снова позвал его.
– Ей необходим полный покой, – сообщил он Полу так, словно Джулии в кабинете не было. – Никаких лестниц. Никаких сумок с продуктами. Ее нужно удобно усадить, приподняв ноги, и обслуживать двадцать четыре часа в сутки.
– Это совершенно ни к чему! – запротестовала Джулия.
Но врач невозмутимо продолжал:
– Покой, свежий воздух и забота! Если она этого не получит, дети родятся раньше срока, а ничего хорошего в этом нет.
– Она это получит, – пообещал Пол.
– Я это и так получаю, – возразила Джулия.
– У моего брата есть дом в Брайтоне, – сообщил Пол врачу. – Я отвезу ее туда.
– Не отвезешь, – буркнула Джулия.
– Одноэтажный. Стоит прямо на пляже. В десяти минутах ходьбы от местной больницы, которая, надеюсь, нам не понадобится.
– Судя по описанию, место идеальное, – сказал врач.
– Я обеспечу ей полный покой и не позволю делать глупостей.
Джулия гневно посмотрела на Пола.
– Самая большая глупость, которую я совершила в жизни, – это…
– Большое спасибо, – поблагодарил Пол врача, подталкивая Джулию к выходу. – Рад был с вами познакомиться.
– Я тоже. – Мужчины пожали друг другу руки, как старые друзья. – Хотел бы вновь увидеть вас через две недели.
– Я не нуждаюсь… – начала было Джулия, но врач уже закрыл дверь кабинета.
– Не собираюсь я никуда ехать, – сердито заявила она Полу, выходя из приемной.
Он подождал, пока они выйдут на улицу, и только потом ответил:
– Нет, ты поедешь. |