Уровень развития производительных сил (промышленного производства) оказывает влияние не только на формационное деление общества на классы, но и на текущее соотношение этих сил и социальных слоев в обществе. Классическое деление на два класса: эксплуататоров и эксплуатируемых – верное, пока существуют собственники на землю или средства производства, слишком общо. Поэтому уже на ранних этапах изучения классовых отношений в обществе стали выделять три класса: буржуазию, рабочих и крестьянство. Все остальные относили к прослойкам, не влияющим на производственные отношения в обществе. Но с развитием промышленного производства все большее значение приобретают: социальный слой, занятый распределением результатов труда; слой, оказывающий услуги в различных бытовых сферах; слой технической интеллигенции, управленцев, банковских работников. Все они с расширением механизации и автоматизации производства теснят и рабочий класс, и крестьянство в их социальной значимости при производстве материальных ценностей. Да и в самом производстве на этапе расширенного воспроизводства потребностей людей (постиндустриальная стадия) важнейшим становится не количественная сторона, а проблема потребительских свойств произведенной продукции. Вот эта последняя проблема во многом предопределяет живучесть капиталистических производственных отношений, так как классические разработки социалистических производственных отношений просто игнорируют наличие данной проблемы.

Для стадии постиндустриального развития характерны, по крайней мере, две особенности. Первая – глобальное распределение труда; вторая – превалирующее значение научно-технических разработок и новых технологий. Первая особенность резко усложняет борьбу работников наемного труда за эквивалентную оплату своего труда в произведенной потребительской стоимости. Особенно в сфере производства товаров и в меньшей степени в сфере услуг. Вторая особенность в ведущих постиндустриальных странах оттесняет работников, занятых в производстве товаров, на вторые роли по сравнению с ИТР. Хотя на данной стадии промышленного производства численность ИТР даже в развитых странах все еще остается меньшей, чем численность других работников, но довольно быстро этот разрыв сокращается. И это позволяет создавать ИТР-овцам более привилегированное положение, в том числе и большим размером оплаты труда, привлекая эту важную часть общества к служению интересам капитала. Более того, неравновесные финансовые возможности развитых стран по отношению к странам второго и третьего мира позволяют переманивать ИТР к себе, закрепляя эту неравновесность. Для остальных стран остаются только протекционистские меры, ограничивающие такое перемещение, особенно в сферах, связанных с разработкой и производством вооружения. А если прибавить к этому еще и большие возможности в плане технической оснащенности труда, более дешевые кредиты для проведения НИОКР и возможности внедрения, то понятно: либо широкое применение протекционистских мер, либо привлечение инвестиций может позволить отдельным странам изменить свое положение в мировом производстве прибавочного продукта.

Есть еще одно распространенное убеждение, что проблема решаема путем создания широкого слоя крупных капиталистов, которые, чтобы удержаться на ведущих позициях в своих отраслях, будут вынуждены привлекать ИТР на тех же условиях, что и в развитых странах. Однако практика показывает, что стремление капитала получить максимальную прибыль здесь и сейчас в развивающихся странах отодвигают эту возможность в весьма далекие перспективы, и не только не решает проблемы технологической зависимости, но даже и усугубляет ее, ставя предприятия под контроль иностранного капитала, который зачастую просто ликвидирует данные предприятия как потенциального конкурента. Но рациональность в идее есть, при условии, что у государства есть политические возможности и инструменты, позволяющие обуздать инстинкты немедленной наживы, поставив возможность получения прибыли в зависимость от конкурентности продукции на мировом рынке.