Такое впечатление, что она и вправду решила пообщаться на тему, о которой я только что подумал.

— Каори-тян, если ты переживаешь о том, что рано или поздно я смогу сместить тебя с должности терапевта восьмого ран…

— Нет! Погоди-и-и! — воскликнула она и схватила меня за предплечье. — Ты не понял, Тендо-кун. Оценки.

— Что «оценки»?

— Ты разве не в курсе, что наша регистратура просит всех пациентов ставить своему врачу оценку? — удивилась она.

— Слышал об этом, — кивнул я. — Но не проверял оценки очень давно.

— А зря, — захихикала Каори. — Это самое важное в рейтинговой системе. И, между прочим, я, в отличие от тебя, не так давно проверяла, как обстоят дела с нашими оценками.

— И? — изобразил интерес я.

Если честно, мне эти откровения были во многом безразличны. Я спокойно получал удовольствие от высоких температур и горячего пара, который навела Тачибана Каори, но ей не терпелось продолжить этот разговор.

— Тендо-кун, у тебя все оценки: «пять из пяти». Каждый пациент, понимаешь? — спросила она. — Каждый! Такого ведь попросту не бывает. Ведь среди них просто куча жалобщиков, как активных, так и скрытых.

— Я просто делаю свою работу, вот и всё, — отстранился от темы я. — А ты, Каори-тян? Уж прости за долю сексизма, но в нашей стране девушке сложно продвинуться даже в университете, не говоря уже о профессиональном росте.

— Да кому ты об этом рассказываешь? — усмехнулась она. — Я прекрасно знаю, о чём ты. Сложно — это мягко сказано. Но мне всегда хотелось быть гастроэнтерологом, причём не в какой-нибудь богом забытой клинике, а в самом центре Токио. Мечта сбылась! Просто нужно было хорошо потрудиться.

— То есть, ты хочешь сказать, что прорвалась до восьмого ранга за счёт одного лишь труда? — уточнил я.

— Да, так и есть. Если ты думаешь, что я пыталась пользоваться какими-то связями… Нет, — решительно ответила Тачибана Каори. — Пришлось пожертвовать личной жизнью, отдыхом и всеми прочими удовольствиями.

— Что ж, это достойно восхищения, — улыбнулся я. — Мало кто имеет такой пробивной характер.

— Да разве ж это можно назвать чем-то пробивным? — хмыкнула она. — Вот ты, Тендо-кун, как мне кажется, всё успеваешь. И работой заниматься, и личная жизнь у тебя точно есть. А когда человек жертвует всем, это уже совсем другое.

— Слушай, Каори-тян, мы тут сидим уже довольно долго, — подметил я. — А ты подняла температуру намного выше шестидесяти градусов. Надо охладиться.

— Сама хотела это предложить, — обрадовалась коллега.

Тачибана Каори прошмыгнула мимо меня. Дверь хлопнула, и я услышал всплеск воды в бассейне. Я пошёл вслед за ней и обнаружил, что свой купальник она так и не забрала.

— Тендо-кун! Давай ко мне! — крикнула она.

Что ж, я уже и так понял, что она с самого начала вела к этому. Уж больно она обрадовалась, когда узнала, что я закрыл вход в бассейн изнутри.

Как я уже и сказал, на то и дан отпуск, чтобы хорошо отдохнуть.

Через пару часов я проводил Каори до её номера, а затем вернулся на первый этаж, чтобы вернуть ключи. Однако там в полночь я обнаружил Асакуру Джуна.

— Тендо-кун… — прошептал он. — Ну здравствуй. Помнишь, что ты мне обещал?

А судя по ощущениям, он уже успел принять очередную порцию алкоголя. Правда, если изучить данные «анализа», кажется, доза была небольшая. Скорее всего, пиво или вино. За высокоградусные напитки мой коллега взяться ещё не успел.

— Или ты забыл своё обещание, доктор Кацураги? — наиграно злобно улыбнулся невролог, намеренно изобразив индийский акцент.