— Нет уж, Касуга-кун, давайте как-нибудь без столь близких отношений, — отмахнулась Тачибана Каори, продолжая наблюдать за слонами.

Но Ниидзима Касуга уже привык принимать отказы. Одна Ритика Базаль чего стоит.

— Да плевать на эти ваши обращения! — воскликнул Асакура Джун. — Лучше расскажи про этих Махутов, Тендо-кун. Раз уж мы экскурсовода с собой не взяли.

Ниидзима Касуга поднял руку, намекая, что он может выступить в роли экскурсовода, но я уже начал рассказывать коллегам о том, как происходит ухаживание за слонами.

— Махут — это не только пастух, но и наездник. Этот человек ухаживает за слонами, следит за ними весь день напролёт, прерываясь только на сон, — объяснил я.

— Всяко проще, чем пациентов лечить, — буркнул невролог.

— Но всё не так просто, Джун-кун, — улыбнулся я. — На случай если ты захочешь бросить Японию и остаться в Индии следить за слонами, учти — это мастерство потомственное. Оно передаётся от отца к сыну. И эта традиция неизменна уже много сотен лет. Если не тысяч.

— Ну могу же я стать первым в своём роду, кто освоит ремеслу Махута? — спросил Асакура Джун.

— Вряд ли, Джун-кун, — вступил в разговор Ниидзима Касуга. — Не думай, что Индия менее традиционная страна, чем Япония. Многие здесь склонны соблюдать древние правила куда больше, чем мы с вами. Вот вы, к примеру, когда в последний раз вскрывали себе живот после неудачного лечения пациента?

— Что⁈ — воскликнул Асакура Джун. — Да это же осталось далеко в средневековье.

— Я бы так не сказал, — помотал головой я. — Наши предки даже во время Второй мировой войны практиковали сэппуку в случае неудачи. Эта кровавая традиция исчезла в течение последнего столетия. А у Якудзы сохранилась и по сей день.

— Ну уж про Якудзу говорить не будем! — отмахнулся невролог. — Эти безумцы друг с другом на катанах дерутся до сих пор. О чём мы вообще говорим?

— О том, что эту профессию вы освоить не сможете, Джун-кун, — заявил Ниидзима Касуга. — Как мы с Тендо-куном уже сказали, передаётся она только от отца к сыну. Слон — священное животное в этой стране. А значит, и отношение к нему должно быть особенным. Не каждому это под силу.

— Ладно, хорошо, — не унимался Асакура Джун. — А если я захочу завести, к примеру, своего слона! Тогда и ухаживать за ним я смогу сам, правильно?

— Да что ты прицепился к этим слонам, Джун-кун⁈ — воскликнула Тачибана Каори. — Дай ты нам нормально насладиться поездкой!

— Прости, дружище, но если ты купишь слона, тебе придётся нанять Махута, — заявил я.

— Мир клином сошёлся на этих пастухах! — разочарованно вздохнул Асакура Джун. — Ладно, у меня всё равно денег не хватит на такую покупку. Сколько стоит один слон? Сто тысяч иен?

— Примерно двадцать пять миллионов иен, — ответил Ниидзима Касуга.

— Чёрт меня раздери! — выругался невролог. — Да я всю жизнь буду только на одного слона работать. Нет уж, кажется, эта идея оказалась не самой лучшей.

Под ворчание Асакуры Джуна мы остановились у небольшого дома, окружённого множеством загонов, в котором, очевидно, и ночевали слоны.

Я вышел из машины, вдохнул свежий сельский воздух и удивился сколько в нём ароматов. Место обитания слонов находилось неподалёку от плантаций, на которых выращивали не только рис, но и фрукты. Жаль только, что конкретно в этом месте мне не удалось увидеть знаменитые чайные плантации. А ведь я обещал Кикуоке Горо, что привезу ему индийский чай. Надо будет поискать особо качественный, когда отправлюсь в путь вместе с Арджуном Кирисом. Мы проедем через множество провинциальных городков Индии, а значит, там будет на что посмотреть, в том числе и на место, где начинается производство знаменитого индийского чая.