— Арджун будет ехать сзади, а мы с вами сядем в салоне, — объяснил Рупаль Наиду.

Прежде чем сесть рядом с водителем, я прошёл в заднюю часть фургона, чтобы поздороваться с Арджуном. Истощённый молодой человек лежал на специально оборудованной кушетке.

— Намасте, доктор Кацураги, — улыбнулся он. — Не представляете, как я долго ждал этого дня. Ну что? В путь?

— Сейчас отправимся, господин Арджун Кирис, — кивнул я. — Как себя чувствуете?

— Во-первых, можете называть меня просто «Арджун», — попросил пациент. — Во-вторых, чувствую я себя так, будто только что отпраздновал свой собственный Пинд Саммелан.

— Пинд Самеллан? — не понял я. — Что это?

— Ритуал, который проводят на тринадцатый день после смерти человека, — ответил он, вяло пожав плечами. Ещё и умудрился улыбнуться при этом.

— Опять ваш чёрный юмор, Арджун, — нахмурился я. — Хотя уж лучше так, чем совсем угасать. Не падайте духом. Я вас вытащу, даю слово.

Я закрыл задние двери фургона и уселся рядом с Рупаль Наиду. Затем открыл окошко, которое позволяло мне следить из салона за Арджуном.

— Ну что ж, следующая остановка Уттар-Прадеш! — воскликнул Рупаль Наиду. — Наконец-то я вырвусь куда-то из Нью-Дели. Не представляете, какая это для меня честь — сопровождать вас, доктор Кацураги, и господина Арджуна в этом непростом путешествии.

— Путь будет нелёгким, но нам лучше поторопиться, — сказал я шёпотом. — Арджун угасает.

— Знаю, но не сомневаюсь, что вы сможете ему помочь, — заявил водитель. — По крайней мере, благодаря вам, прошла моя спина. Я готов теперь по любому бездорожью катиться. Мне всё нипочём!

На этой позитивной ноте мы покинули Нью Дели. В течение всего пути я внимательно изучал анализы Арджуна. И там было на что обратить внимание. Печень и почки отказывают, а костный мозг совсем желает отказаться от своих патологических алгоритмов.

Водитель нажал на сигнал, чем отвлёк меня от изучения анализов.

— Что случилось? — спросил я, и лишь после этого заметил, что на дороге кто-то стоит.

— Да любитель прокатиться бесплатно! — разозлился Рупаль Наиду. — Только задерживают нас!

— Стойте, — попросил я. — Что-то не так.

Машина начала замедляться. Рупаль хотел объехать вышедшую на дорогу женщину. Однако я даже издалека смог прочитать по её губам, что она пытается сказать.

Поработав в клинике, я узнал, как произносится эта фраза на индийском.

«Помогите мне».

На обочине лежал мужчина. Похоже, с этой парой что-то стряслось.

— Господин Рупаль, — воскликнул я, — остановите машину! Им нужна помощь.

— При всём уважении, доктор Кацураги, я этого сделать не могу, — заявил он. — Господин Манипур Кирис запретил мне останавливаться, чтобы его сыну ничего не могло угрожать.

На окошко за нашей спиной легла хрупкая костлявая рука. Не знаю, откуда Арджун смог взять столько сил, но он, трясясь, подтянулся и заглянул в наш салон.

— Остановись, Рупаль, — прошептал он. — Я не хочу, чтобы из-за меня кто-то остался без помощи.

— Но… Господин Арджун… — замялся водитель.

— Я сказал — остановись! — приказал он.

И в этот момент мы проехали мимо нуждающихся в помощи индийцах. А когда мимо моего окна промелькнуло тело лежащего на обочине мужчины, мой «анализ» дал о себе знать.

Глава 13

— Ох, знаю, что пожалею об этом, но из уважения к вам обоим всё равно это сделаю! — воскликнул Рупаль Наиду и надавил на педаль тормоза.