Гепатитов есть несколько видов. Это воспаление печени, и оно может вызываться не только всем известным вирусом, но и обыкновенным повреждением органа. К примеру, лекарствами.

Хотя даже если говорить о вирусном гепатите, вариантов тоже остаётся много. Их ведь пять видов: А, В, С, D и Е. Но самые опасные из них это гепатит В и С. Они переносятся особенно тяжело и практически не вылечиваются. Инфекционисты уже не одно десятилетие борются с этим заболеванием.

— У меня был гепатит А, — объяснил Рупаль Наиду. — Наверное, вы в курсе, какая это дрянь? Когда болеешь этой заразой, постоянно тошнит, выйти из туалета практически невозможно, а ты ещё при этом желтеешь и сил нет, даже задницу с кровати поднять.

— Прекрасно вас понимаю, Рупаль. Я знаю, как работает гепатит А, — кивнул я. — Кстати, по-другому эту инфекцию называют болезнью Боткина. Её открыл русский инфекционист.

— Бот-ки-на? — по слогам произнёс Рупаль. — Не знал!

Рупалю повезло. Гепатит А хоть и тяжёлая вирусная инфекция, но многим своим собратьям она и в подмётки не годится. Эта болезнь чаще всего проявляет себя, как острый гастроэнтерит с сопутствующим воспалением печени.

— Как же вы умудрились её подхватить? — спросил я. — Хотя, наверное, глупый вопрос. В Индии это сделать несложно.

— Вот-вот! — закивал Рупаль Наиду. — Верно подмечено, доктор Кацураги. Совсем не сложно! Я просто додумался искупать в незнакомом водоёме. Жарко было, а я тогда колесил по стране сутками напролёт. Оказалось, что в этом же озере купается вся близлежащая деревня и… Они туда сливают всякое. Ну, думаю, вы поняли, о чём я.

Знакомая история, ведь именно так гепатитом А и заражаются. Если гепатитом В и С, как правило, заболевают после полового контакта или при контакте с кровью, вирус «А» попадает в организм с фекалиями.

— Вы сказали, что изучали клетки, когда болели гепатитом, — напомнил я. — Зачем?

— Так я ж тогда думал, что моей печени — всё. Конец! — произнёс он. — Еле восстановили. А вы же знаете, как это бывает. Как только что-то начинает беспокоить, тут же хочется почитать что-нибудь в интернете, набраться новых знаний, чтобы потом проследить, как бы врач чего не упустил.

— Какую же вы больную тему затронули, Рупаль, — вздохнул я. — Видите ли, для Японии то, что вы описали, это не большая проблема. А вот в других знакомых мне странах, к примеру, на той же Родине профессора Боткина, это проблема серьёзная.

— Не совсем понимаю, в чём проблема? — переспросил Рупаль.

— В России, в отличие от Японии, люди могут покупать любые препараты, кроме рецептурных. У них аптеки на каждом углу. А если больной человек начитается всякой ерунды в интернете, он может полениться идти к врачу и приступит к самолечению. К сожалению, иногда это заканчивается плачевно.

— О! Да чего далеко ходить, такое и в Индии бывает! — согласился Рупаль Наиду. — У нас тоже препараты свободно продаются. Причём антибиотики тоже.

— И антибиотики без рецепта дают? — удивился я. — Это совсем уж плохо.

— Знаю, наслышан, — кивнул Рупаль. — У меня друг думает, что амоксициллин — это панацея. Лекарство от всех болезней. Вот он его и глотает, что бы ни случилось. Насморок, гастрит, понос, запор, температура. Мне иногда кажется, что он только им и питается.

— Паршиво, — прямо сказал я. — Если ваш друг когда-нибудь поймает настоящий патогенный микроб, вылечить его будет крайне трудно. Скорее всего, его микрофлора уже привыкла к антибиотикам. И когда в организм попадёт опасная инфекция, микрофлора с радостью поделится с ней информацией о том, как обойти действие лекарственного препарата.

— Чего-чего? — не поверил мне Рупаль.