В самом центре зала… что-то тускло мерцало.

Алекс

— Хм…

Спустившись на один пролет, я невольно остановился. В полутемном холле все также было увешено грязно-красными нитями. И впечатления были… очень противоречивыми. Очень медленно чувство неопределенности трансформировалось во мне в ощущение того, что я зашел на чужую территорию.

И это было не очень хорошо.

Еще по Школе Лао я знал, что в месте своей силы хозяин многократно усиливал свое могущество. Во многом потому я тогда до конца и не поверил, что Лао мог умереть вот так. Просто проиграв кому-то поединок. И в итоге оказался прав.

Здесь же чувствовалось нечто подобное.

И выражалось это, прежде всего, во взгляде.

Кто-то знал, что я здесь.

— Что? — посмотрел на меня Селезнев.

— Что это за место? — спросил я. — Почему оно такое заброшенное?

— А, это башня восточного крыла, — чуть поморщился аристократ. — Его построили при Чтаве Морозовой почти две тысячи лет назад. Ну и постепенно его стали считать чем-то вроде вотчины серых. Это больше слухи и суеверия, разумеется. Последние двести лет серых у Морозовых в роду не рождалось, так что им стали меньше пользоваться. Только сейчас… кхм…

Он замялся, бросив на меня взгляд.

— Понимаю, — кивнул я. И указал на гарь на полу. — Видел?

— Да, странно, — согласился он. — Остатков Стихии не чувствую. Старое?

— Нет, — мотнул я головой. — Прибрались уже.

Еще немного повертев Зеркалом, я убедился, что идти нужно вниз.

— Туда.

Селезнев в ответ явственно поморщился, но спорить не стал, сразу двинул вслед за мной.

— Суеверия, говоришь? — хмыкнул я.

— Культиваторов большинство моих знакомых раньше тоже сказкой считали, — отозвался он. — Идем.

Василий Морозов

— Василий Юрьевич, ты знаешь, что я с тобой сделаю, если твоя идея не сработает? — взгляд императора не предвещал ничего хорошего.

И то, что они были двоюродными братьями, лучшими друзьями и готовы были отдать жизнь один за другого в данном случае ничего не меняло. Один был императором, второй отвечал в империи за безопасность.

Ответственность для обоих значила больше чем что-либо другое.

— Ты сам мне приказал найти предателя, — ответил Василий, не отвернувшись.

— Ты на вопрос не ответил.

Тогда Василий кивнул.

— Знаю.

— Нет, не знаешь, — тут же возразил Савва. — Ничего я не сделаю. Сам будешь свои вопросы решать.

Тут Василий все же не выдержал. Сморщился.

— Это не по-дружески.

— Не я такой, жизнь такая.

Несколько секунд они молча мерили друг друга взглядами.

— Зато мы, походя, два десятка заговоров раскрыли, — заметил Василий. — Надо бы подобное пару раз в году устраивать.

Идею с небольшим ослабление мер безопасности главе ГСБ удалось продавить далеко не сразу, но в конечном счете император все же принял его доводы. То же касалось и еще ряда мер, над организацией которых отдельные люди в конторе трудились последние несколько недель. Не то чтобы удалось все, но во время приема очень многие успели «проявить» себя, благодаря чему попали к Василию на карандаш. И вскоре то, что удалось узнать сегодня, должно было стать основой для целой серии расследований.