— Не беспокойтесь, Рой, — сказала она. — Я сама провожу их. Оставайтесь, побеседуйте с мистером Эшенденом.

— Отлично. Конечно.

Американцы откланялись, и мы с Роем снова уселись в покрытые ситцем кресла.

— Прелестная комната, не правда ли, — сказал Рой.

— Угу.

— Эми это стоило большого труда. Старик-то купил Ферн-корт года за два до их свадьбы. Она пыталась заставить его продать усадьбу, но безуспешно. Кое в чем он был очень упрям. Видите ли, усадьба принадлежала некой мисс Вулф, его отец был у нее управляющим, и Дрифилд мальчишкой только-де и мечтал сам Ферн-кортом владеть, а теперь купил-таки его и будет тут хозяином. Казалось бы, ему меньше всего должно хотеться жить там, где всякий знает его родословную и все прочее. Бедная Эми однажды едва не наняла в горничные внучатую племянницу Эдварда. Когда Эми тут появилась, дом снизу доверху был обставлен в лучшем стиле Тотенхем-корт-род, вы знаете, что это такое: турецкие ковры и столики красного дерева, в гостиной вся мебель с плюшевой обивкой и узорный паркет. Так, он считал, следует обставить дом джентльмена. По словам Эми, вид был просто ужасный. Он не позволял ничего менять, и ей приходилось действовать с величайшей осторожностью; она говорит, что просто не могла жить в таком доме, решила все исправить и заменяла вещь за вещью по одной враз, чтобы Дрифилд не обратил внимания. Как она рассказывает, всего труднее оказалось с письменным столом. Не знаю, заметили вы тот, что стоит сейчас в кабинете. Очень стильный, я сам бы от такого не отказался. А у Дрифилда была жуткая американская конторка. Этаким столом он пользовался много лет, написал за ним дюжину книг и просто жить без него не мог; ему было неважно, что это за вещь, он привязался к столу, поскольку долго им пользовался. Вам бы послушать Эми, как ей, в конце концов, удалось избавиться от этой конторки. Целая история! Поверьте, Эми замечательная женщина — умеет поставить на своем.

— Это я заметил, — сказал я.

Ей в два счета удалось осадить Роя, когда он порывался обойти дом с посетителями. Сейчас он искоса глянул на меня и рассмеялся. Рой как-никак был неглуп.

— Вы не знаете Америку так, как я, — сказал он. — Там всегда предпочтут живую кошку мертвому льву. Это одна из причин, почему мне нравится Америка.

Глава двадцать пятая

Когда миссис Дрифилд, отослав странников в дальнейший путь, вернулась к нам, то подмышкой принесла папку.

— До чего же милые молодые люди! — сказала она. — Вот бы английская молодежь так горячо интересовалась литературой. Я им подарила фото Эдварда в гробу, а они стали просить мою фотографию, и я им ее подписала. — И со всею любезностью добавила: — Вы, Рой, произвели на них огромное впечатление. Они сказали, что для них большая честь познакомиться с вами.

— Я столько выступал в Америке, — смиренно ответил Рой.

— Да, но они читали ваши книги. И больше всего восхищены их мужественным духом.

В папке лежали старые фотографии: групповые школьные снимки, на которых Дрифилдом я посчитал какого-то лохматого пострела по той лишь причине, что на него указала вдова; команды регбистов, где Дрифилд чуть постарше; фото молодого матроса в тельняшке и бушлате — это когда Дрифилд удрал на море.