–А почему вы его оставили?

Он вздохнул:

–Все дело в злой колдунье. Когда я родился, мои родители – король и королева устроили бал, но забыли пригласить старую фею, посчитав, что она уже умерла. А вы же понимаете, как злопамятны эти феи! Явившись в разгар пира, она перебила парадный сервиз, запустила окороком в окно, превратила стражников, пытавшихся остановить ее, в розовых поросят и произнесла пророчество, по которому раз в год с тех пор, как мне исполнится восемнадцать, я должен посещать все тринадцать миров в поисках невесты. Это длится уже без малого двенадцать лет.

–Но почему вы так долго не можете её найти? – удивительно, но старушке вдруг захотелось поверить этому красивому молодому мужчине, сидящему у нее за столом.

–Потому что я должен узнать ее по фамильному гербу: единорогу с тремя коронами над ним.

Мария Ильинична вздронула и расплескала чай. Чтобы скрыть волнение, она встала за тряпкой и принялась вытирать лужу на столе. Руки дрожали. Возможно ли это? Всю жизнь она ждала своего принца, и вот он пришел, только она теперь старуха. Она с горечью посмотрела на своего незваного гостя, сидящего напротив нее, хотела упрекнуть в медлительности, но промолчала. Зачем портить ему жизнь, подумалось ей. Патрик вздохнул и встал из-за стола:

–Простите, мне пора.

Его взгляд упал на выцветшую фотографию, где Мария Ильинична, тогда еще Машенька, студентка педагогического вуза, стояла на мосту и улыбалась в объектив фотографирующему ее однокурснику. Даньки не стало несколько лет назад. Инфаркт.

–Это ваша внучка? – спросил принц. Пенсионерка неопределенно мотнула головой, что ее гость принял за согласие, – Красивая… особенно глаза…

Попрощавшись, он исчез. Мария Ильинична моргнула пару раз и побрела мыть посуду.

Дни летели один за другим. Новогодняя ночь приближалась. Предпраздничная суета царила в магазинах. Везде звучала американская мелодия про рождественские колокольчики. Мария Ильинична все так же ходила в магазин, только осанка ее выправилась, а ноги больше не болели. Подруга Марьяна все приставала по поводу рецепта омолаживающего средства, пенсионерка лишь отшучивалась, хотя вдруг заметила в зеркале, что ее морщины действительно стали меньше, а кожа начала будто светиться изнутри. В груди щемило, но лишь тогда, когда она вспоминала красивого принца, пившего с ней чай морозным вечером. Хрустальный гроб по-прежнему стоял в спальне, только теперь бывшая учительница оглядывала на него с какой-то теплой, полной тихой грусти улыбкой. Подходить к нему она не смела, чтобы ненароком не вызвать принца вновь.

В последнюю предноговоднюю ночь Мария Ильинична легла спать рано, ей почему-то хотелось хорошо подготовиться к Новому Году: успеть вымыть всю квартиру, достать белоснежную, хрустящую от крахмала скатерть, вышитую прабабушкой, поставить на стол остатки фамильного праздничного сервиза, который, по семейному преданию, подарил сам император.

Ночью её разбудил какой-то шум. Легко поднявшись с кровати, – куда только подевался ее артрит? – она накинула халат и прошла к двери. В коридоре кто-то явно был. Она слышала тяжелое мужское дыхание, затем раздались шаги, и знакомый голос с восточным акцентом произнес:

–Сергей Геннадьевич, может, не надо?

–Что значит, не надо? – спросил второй, в котором она тут же узнала своего бывшего ученика, а ныне известного банкира Сережу, тот только сегодня заезжал к ней с поздравлениями, – Мы уже весь дом выкупили, только эта училка сопротивляется. Из-за нее ремонт не можем начать, инвесторы волнуются! Тоже мне, дворянское гнездо себе нашла! Курица!

–Старая она уже, помрет скоро, чего грех на душу брать? – заскулил Батыр.

–Тихо, обратно в свой кишлак захотел? Делай, как я говорю! – оборвал его подельник, – Ты её когда в последний раз видел? Она и тебя и меня переживет! Так что, помочь ей надо! Засиделась уже старуха на этом свете, на тот пора!

–Вот как? – Мария Ильинична вышла в коридор и щелкнула выключателем.