Она отправилась в путь, а старый феодал долго еще сидел в глубоком молчании; наконец он обернулся к своей грустной жене и сказал;

— Наши дела, кажется, принимают прекрасный оборот! Более трех месяцев тому назад я отправил к дочери моего брата Констанции обворожительнаго красавца графа Денцина с дьявольским поручением. Если ему не посчастливилось, мы не совсем вне опасности, но если ему удалось исполнить мое поручение, никакая сила не воспрепятствует нашему ребенку стать герцогиней, раз суровою судьбой предопределено ему не быть никогда герцогом!

— Едва-ли все обойдется благополучно, — мое сердце полно ужасных предчувствий!

— Молчи, жена! Предоставь каркать совам! Иди спать, и пусть тебе снится бранденбургский престол и могущество нашего рода!

ГЛАВА II

Торжество и слезы

Спустя шесть недель после событий, разсказанных в предыдущей главе, столица бранденбургскаго герцогства блистала разукрашенная военными доспехами и всюду на улицах раздавалось шумное ликование верноподанных: в столицу прибыл Конрад, юный наследник престола.

Старый герцог был счастлив. Прекрасная внешность и скромное поведение Конрада сразу же располагали в его пользу. Обширныя галлереи дворца кишели благородными рыцарями, искавшими случай ему представиться. Все кругом казалось таким блестящим и радостным, что печаль Коярада и его опасения почти исчезли, уступив место чувству приятнаго довольства. А в одной из отдаленных комнат дворца разыгрывалась в тоже время другая сцена. У окна стояла принцесса Констанция, единственная дочь герцога. Глаза ея были красны от слез. Она была одна. И вот вдруг она снова залилась слезами, говоря сама с собой:

— Вероломный Денцин исчез, — его нет больше в пределах герцогства! Я не хотела было верить этому, но — увы! — это правда! А я так любила его и продолжала бы любить, хотя и знала, что герцог, мой отец, никогда не согласится на наш брак! Да, я любила его, но теперь ненавижу. Ненавижу всеми силами души… О, что станется со мною?! Я погибла, погибла, погибла! Я сойду с ума!..

ГЛАВА III

Почка развертывается

Прошло несколько месяцев. Все не могли нахвалиться управлением юнаго Конрада, прославляя мудрость его приговоров, мягкость обращения и всегдашнюю скромность, не смотря на высокий его сан.

Скоро старый герцог передал ему все государственныя дела, а сам, — в стороне, - прислушивался с горделивым самодовольством, как наследник его, стоя перед креслом перваго министра, обнародовал повеления короля. Казалось бы, не могло быть сомнения, чтобы такой, всеми любимый, прославляемый и почитаемый принц, как Конрад, был несчастлив. Но на деле это было именно так, ибо он стал замечать, что принцесса Констанция полюбила его. Любовь всех других людей была для него счастьем, но эта любовь сулила ему только гибель. Мало того, он не мог не видеть, что и сам герцог догадывается о страсти дочери и радуется, мечтая уже о свадьбе. С каждым днем все больше и больше исчезала грусть, отражавшаяся прежде на личике принцессы; с каждым днем надежда и жажда жизни все ярче и ярче сверкали в ея взоре, а порой можно было даже уловить мимолетную улыбку на ея прежде так печально сомкнутых устах.

Страх овладел Конрадом. Он горько упрекал себя за то, что поддался естественному влечению искать общества лица своего пола, в то первое время, когда во дворце все для него было еще ново и чуждо, когда у него самого было так тяжело на душе и так хотелось найти в ком-нибудь участие, на которое столь отзывчиво женское сердце.