О, разумеется, он не стал уточнять, что мистер Гудри не был офицером. Британцы в своем снобизме недооценивают «низшие классы» и это, к слову, одна из их слабостей. Узнай они о его простонародном статусе, комбинация мистера Гудри могла бы сорваться. А это не пойдет на пользу ни Америке, ни ему, Альфреду Мэхену.

* * *

Джон Гудри, когда-то и вправду служивший на «Чикаго», отложил погасшую трубку и поднял взгляд на закат. Служба во Флоте Соединенных Штатов позволила ему достичь мечты, стать владельцем собственной фермы. И это даже хорошо, что ферма была далеко от моря: он ненавидел гребаную качку, ненавидел гребаный крейсер и старого ублюдка Мэхена. Пусть другие болтаются в милях от ближайшей земной тверди, расположенной, как правило, снизу, под толстенным слоем холодной соленой воды. Пусть другие думают о кораблях, пушках и сражениях. А то, что похожий на него, будто брат-близнец, оборотистый малый представится где-то его именем и сошлется на знакомство с Мэхеном, так дай ему Бог здоровья и удачи, частью которой он уже щедро поделился! А ему стоит подумать, не пора ли съездить в соседний городок, чтобы прикупить новый плуг и пару подарков жене и детям…

Глава 17. Предстояние

12 мая. Ставка Верховного Главнокомандования.

Феликс Эдмундович с усмешкой проследил за полетом в мусорник нервно смятого в комок отчета, выслушал очередную реплику про “проклятую чиновничью касту”, вздохнул и углубился в следующий пункт повестки дня, исподолобья поглядывая на хмурящегося императора, досадующего на свою несдержанность.

— Вы, товарищ Дзержинский, зря улыбаетесь, — буркнул монарх, — зажравшиеся, не желающие работать столоначальники — это не пережиток феодализма и не отрыжка капитализма. Социалистическому государству они еще больше попортят кровь.

— Вы так говорите, будто уже побывали в социалистическом государстве, — фыркнул Дзержинский, не поднимая головы.

Император долго, не моргая, смотрел на руководителя Чрезвычайной Комиссии, такой похожей на службу, хорошо знакомую ему по прошлой жизни, и тихим голосом продолжил.

— Социализм — это почти стопроцентное доминирование государства во всех сферах жизни, а значит главенствующая позиция представителей этого государства — у бюрократов. Поскольку они являются отдельным классом эксплуататоров…

— Государственные служащие не являются отдельным классом, — возразил Дзержинский. — Как писал Маркс, они только выражают интересы правящей социальной группы.

— И Маркс абсолютно прав, — кивнул император, — в Западной Европе и САСШ именно так и есть. Во всех индустриально развитых странах капитал является источником власти, но только не в России. Здесь испокон веков именно власть являлась источником капитала! Торговец пирожками Алексашка Меньшиков стал сначала государственным чиновником и только потом — богатым человеком. Купцы Демидовы превратились в магнатов-миллионщиков, получив крупные государственные военные заказы. Этот ряд примеров можно продолжить. В России власть является пропуском в клуб зажиточных, а отсутствие ее безжалостно выталкивает из этого привилегированного круга.

Император подвинул поближе чистый лист гербовой бумаги.

— Чиновники занимают уникальное место. Им ничего не принадлежит из того, что можно считать средствами производства, но при этом они активно вмешиваются во все три процесса — пользования, владения, распоряжения ими.

Карандаш в руке монарха начертал жирный прямой угол.

— Бюрократы отличаются особым способом получения доли общественного богатства, они не претендуют на заработную плату или дивиденды предприятий, но через налоги и взятки изымают и перераспределяют прибавочную стоимость.