Фотографические подтверждения успешной атаки важнее.
— Перископ убрать, — продолжал командовать Черкасов. — Глубина сто футов. Курс сто десять. Отползаем на двух узлах, ночью всплываем, заряжаем аккумуляторы — и к Скагерраку. Маскировка наша кончилась и каналом немцы нас никак не пропустят. Но знаете что, господин контр-адмирал?
— Да, коллега?
— Надо все-таки сделать аппараты перезаряжаемыми. Понимаю, что они упрощенные, для вящей надежности и безопасности, но будь у нас запасные торпеды и возможность перезарядки, мы бы сейчас и «Королеву» того-с. Она там рядом у стеночки под кранами стояла…
— Пишите рапОрт, Анатолий Нилович, а так-то я с Вами вполне согласен: на «Щуке» и «Крабе» калибр побольше нужен и боезапас тоже, но, думаю, на следующую войну. Эта, считай, закончена. Во всяком случае — на море, — и больше для себя, чем для Черкасова, добавил вполголоса, — кто бы мог подумать… Наши корабли у Портсмута… Это разгром…
Глава 34. Рубикон
22.06.1902. Борнхольм
— Чем обязан визиту Вашего Высочества? — процедил адмирал Бересфорд, принявший командование на Балтике после отзыва лорда Керзон-Хау.
На флагманском «Лондоне», как и на всей Балтийской эскадре, царила суета с легкими нотками паники, но не принять катер под вымпелом брата германского Императора грозило совершенно ненужным международным скандалом.
— Мой повелитель Император Вильгельм, — улыбнулся принц Генрих Прусский, — видя затруднительное положение флота своего брата, короля Эдуарда, решил оказать Британии посильную помощь. В составе моего отряда, помимо всего прочего, имеются четыре мощных буксира, способные провести поврежденные корабли Его Величества «Маджестик» и «Нил» Кильским каналом, дабы избежать навигационных рисков в Датских проливах.
Адмирал окинул бесстрастным взглядом горизонт. Свинцовое небо Прибалтики дымили два быстроходных «Виттелсьбаха», новейшие, сопровождающие их броненосные крейсеры «Фюрст Бисмарк» и тезка его собеседника «Принц Генрих» с двадцатичетырехсантиметровыми орудиями. Четыре из пяти «Фридрихов», четыре «Бранденбурга», четыре бронепалубника и бесчисленные орды «черной прислуги» миноносцев и истребителей с характерными для немцев высокими полубаками.
— Насколько я понимаю, Его Королевское Величество Эдуард Седьмой предполагал оставить поврежденные корабли у Борнхольма для обороны острова, — продолжал разглагольствовать принц Генрих. — Даже учитывая замечательную дальнобойность орудий нового образца, которую я могу подтвердить, — он обвел рукой строй кораблей Кайзерлихе Марине, явно стараясь показать, что имеет в виду не только «Виттельсбахов», но и крейсеры с «Фридрихами», чьи орудия явно были покороче, — вряд ли это остановит русских, не так ли?
Адмирал промолчал. Кто-то из светлых голов предложил устроить русскому флоту сюрприз, затапливая отсеки неподбойного борта назначенных в брандвахты поврежденных кораблей, увеличивая дальность их стрельбы почти до дальности русских девятидюймовок. Вместе со спешно установленными береговыми орудиями, хоть и старого образца, это могло затормозить устаревшие броненосцы царя. Но вряд ли «Нил» переживет подобное издевательство, да и четырех орудий одного «Маджестика» против восьми русских несерьезного калибра явно не хватило бы.
Все броненосцы и крейсера требовались в Атлантике, не сегодня и не завтра, а еще неделю тому назад… Четыре оставшихся у него исправных броненосца ничего не могли противопоставить даже не русским, а дефилирующей перед ним германской армаде. |