— Ты смотри, не все мозги пропила... Сопоставила, что к чему, видимо... Дальше?

— Погодите радоваться, — Мияги тоже вздохнул как перед нырком в воду. — В общем, они не стали её изолировать принудительно.

— Почему? Я же приказала? — В её интонациях сейчас никто не заподозрил бы и тени эмоции.

А что толку размахивать кулаками или клинками, когда охраняемый объект превратился в труп (выражаясь фигурально)?

— Она выглядела адекватной, — повторил парень, опуская взгляд. — Доктор решил, что за её нахождение внутри периметра отвечают сотрудники цоколя: у него медицинских показаний для изоляции не было. "Насильно удерживать пациента — не ко мне. А сама женщина абсолютно нормальна, по крайней мере, стала после процедуры. Ну оступилась раз — с кем не бывает" — он цитировал чужие слова.

— Врач новый. — Тика задержала воздух в лёгких и медленно выпустила его сквозь плотно сжатые губы. — Персонал новый. Перестраховываются, действуют чётко по бумажке.

— Причём не по нашей бумажке, а по формальной букве закона. — Собеседник выглядел так, как будто отвечал за действия нижнего цоколя лично. — Примерно через четверть часа, когда она осталась одна в палате, система зафиксировала её выход за пределы периметра.

— На квартиру хотя бы догадались послать группу?! Почему у меня не спросили доступ и адрес?! Она сбежала?!

— Вначале отправились лично осмотреть радиус вокруг территории: вдруг просто прогуляться вышла? Это шесть минут. Потом три минуты дискутировали, кто вам докладывать будет — врачи или охрана. Хватились её тоже не сразу...

— Не тяни, а? — Хамасаки почувствовала себя старшеклассницей, которая неожиданно осталась без поддержки семьи перед поступлением в университет.

— Она вернулась.

— Фуф. — Тика нервно хохотнула собственным мыслям. — Дай угадаю. Минус одна проблема, но плюс две другие, так?

На самом деле, расширения. Проницательность ни при чём.

— Она вернулась в цоколь и сама легла в одну из капсул обратно — они там в форме кроватей с бортиками, доступ на биометрию ей туда откры...

— ПОНЯТНО. ДАЛЬШЕ?

— Врач тут же бросился осматривать. Через минуту стало понятно, что она опять мертвецки пьяна.

— Это всё?

— Да, — сотрудник нервничал. — То есть, углублённый скрининг в процессе, док работает, но изначальных процедур считай что и не было — бухая.

Японка засмеялась не совсем прилично и чересчур громко:

— Если инструкции по её изоляции не были выполнены буквально, этого и следовало ожидать.

— После того, как её пришлось перемещать в другую палату, это стало очевидно всем причастным. — Мияги снова поклонился, избегая смотреть в глаза. — Она обмочилась прямо в кровати, плюс...

— НЕ ПРОДОЛЖАЙ. Я уже знаю, чего она ещё не успела! Бл**дь. Вот же бл...

— Прошу меня извинить. — Теперь было сделано два поклона, один за другим.

— Знаешь что меня больше всего бесит в этой ситуации? — Хамасаки абсолютно спокойно смотрела на подчинённого. — Что я чётко и недвусмысленно обозначила границы прав, полномочий и задач с обязанностями. А в итоге — вот это.

— Только принятые на работу новые люди, — возразил Мияги уже гораздо более твёрдо, даже в глаза посмотрел. — Ваша команда при желании могла быть истолкована как незаконная. Сама женщина после снятия интоксикации выглядела абсолютно нормальной. Её нейроскрининг на зависимость только в процессе — а держать человека взаперти без серьёзных оснований новые люди просто побоялись.

— Знаешь, у любой неудачи или прокола объяснение и мотивация всегда на самом высшем уровне.