— Какой второй вариант?

— Я выступаю формальным поручителем. Обязательства остаются на тебе, но ставка принимается с отсрочкой платежа.

— Это как?

— Завтра вычтут из твоего выигрыша. Платишь завтра сам букмекеру.

— Еще раз: а если поиграем? Из чего будут вычитать?

— Это для тебя самый неприятный сценарий. Будешь должен букмекеру. Именно поэтому я и предлагаю: внесу сейчас за обоих? Под рукопожатие, без обязательств с твоей стороны? Считай моим подарком временному партнёру.

— А ты жёсткая, — неожиданно озвучиваю, что подумал. — И очень разная, оказывается.

— Я вначале разная, потом всё остальное. Я тебе с самого начала сказала не развешивать язык и слюни не пускать через плечо, а ты пропустил мимо ушей.

— Я не хочу делать никаких ставок. От своего имени делай, если хочешь.

— Зря. Я не проигрываю в этой школе в тотализатор. У тебя нет даже на еду, не говорю о мало-мальски приличной одежде. Мне всё равно, как ты живёшь, просто предложила из чувства долга и из вежливости. Как хочешь.

Она поднимается, собираясь уходить

— Стой. Второй вариант.

— Я поручаюсь, но обязательства на тебе?

— Да.

— Сейчас… Есть. Какая сумма?

— Пятьсот.

— Пф-ф-ф… как скажешь.

— Это почти недельная зарплата моей матери до попадания… в сегодняшнее положение.

— Вот именно. И ты при этом развешиваешь язык в мою сторону. Сказать тебе, сколько стоит один фреш в ДАЙКОНЕ? А я выпиваю много больше одного, молчу уже о еде.

— Завязывай. Ты мне популярно объяснила, спасибо. Буду должен.

— Не должен, долг списан. Просто мотай на ус, чтобы не позорить меня, если какие-то мелочи мутим вместе.

* * *

Наконец-то я дома.

Квартира на первый взгляд не такая уж ужасная: три комнаты, достаточно просторно, как по мне.

Да, всё не новое, но жить можно.

Повинуясь памяти предшественника, выхожу на балкон, чтобы выполнить его регулярный ритуал: Седьков выращивает какую-то траву в качестве самореализации. Надо полить.

В процессе ухода обнаруживаю, что это горох и укроп. Тут же съедаю понемногу.

Интерьер местами удручает, но сам район и ландшафты ничего.

Разогрев последнюю пару котлет, которые нашёл в холодильнике, располагаюсь прямо на балконе: гляжу вниз поверх травы и думаю.

Хамасаки мозги мне промыла знатно. Словно холодным душем или даже не знаю, чем ещё.

Прожевав первую котлету, вспоминаю, что забыл в холодильнике кетчуп.

Возвращаюсь на кухню и, когда достаю дешёвую пластиковую бутылку из дверцы, раздаётся звонок в дверь.

На автомате открываю, даже не спрашивая, кто там.

Двое здоровенных азиатов, не говоря ни слова, подхватывают меня под руки и выносят из квартиры.

Вторая пара, которая следует с ними, кажется, захлопывает дверь — но это неточно. Потому что первые спускаются по лестнице, а не лифтом, и громко топают подошвами.

Внизу меня без слов забрасывают в "корпоративный" транспорт.

В микроавтобусе один из тех, что нёс меня под руки, наконец раскрывает рот:

— Когда и где ты расстался с Хамасаки Миру?

Глава 16

— А вы вообще кто?

Чувства двойственные. С одной стороны, похоже на беспредел. Но именно что только похоже.

С другой стороны, на лицах мужиков нет грубости или негатива (спасибо вторым очкам с треснувшим стеклом — надел дома и хоть что-то вижу теперь), перенесли меня вообще как кота или собаку — когда убеждать времени нет, а питомца нужно срочно переместить по координатной сетке.