Адриенн взяла ее почти благоговейно.

— Черт, Чаннинг. Ты знаешь, как она следит за своими денежками — и как ты это объяснишь?

Он последовал за ней в гостиную и смеясь, развалился в кресле.

— Очень скоро мне не понадобится объяснять. Она обязала избавить весь мир — и меня — от нее во имя добра. Может быть, даже со временем я отплачу!

Aдриенн нахмурилась и опустилась на ковер, сев на индейский манер.

Если исключить скромно наложенный макияж, это было как рассматривать свое отражение в зеркале.

— Я не понимаю.

Она не стала дожидаться его объяснений, скользнула ногтем по позолоченной наклейке и вскрыла клапан. Ее пальцы нежно сомкнулись вокруг дымчатого стекла и подняли его. Она тихо ахнула.

— Оно прекрасно! Но… что это?

— Это жизнь, — сказал он с воодушевлением. Такая сложная, глубокая идея — и все же ему удалось объяснить ее в двух словах.

— Чья-то жизнь, да? — спросила она мечтательно. Она верила ему без вопросов; слова ее близнеца всегда были бесспорны. Ее длинные пальцы смыкались вокруг хрустальных нитей, открывались и смыкались. — Как… заманчиво.

Ченнинг видел, что она была очарована, и указал на коробку.

— Инициалы твоей…персоны на коробке. Почему бы тебе не посмотреть, какие?

Она взяла картонку другой рукой и бросила ему:

— Так ты и скажи.

Он подхватил коробку и неохотно извлек пергамент из-под хлопковой обивки.

— Вот, — сказал он, держа в руках крошечную бумажку. Его взгляд сфокусировался на написанном, и он застыл.

— Ну? — нетерпеливо спросила Адриенн. — Что там?

— Ух, можно, я посмотрю? — сказал он дрожащим голосом и потянулся к ней. — Я не…

— Ни в коем случае! — сказала она и перебралась вне его досягаемости. — Это моя личная… ответственность…Боже, какое чувство власти!

Чаннинг тупо смотрел на нее. Придется взять вещицу обратно, думал он, обменять ее. Он посмотрел на надпись на кусочке пергамента и подавил желание смять бумажку в кулаке. М А.

Иногда я вынужден переставлять буквы без объяснений — маленькая белая ложь.

— Так что там? — спросила Адриенн и злобно хихикнула. — Кого я убью?

— Пожалуйста, — сказал он с отчаяньем, — верни мне его — оно с дефектом. Мы закажем еще одно, о'кей?

— Почему, Ченнинг, — протяжно сказала она, — у нас нечистая совесть? Едва ли когда с появления твоей дорогой Миранды было так удобно, чтобы она уничтожила саму себя, пока мы говорим!

Она засмеялась и легко подбросила рамку в руке, будто теннисный мячик. Ченнинг ощутил удары пульса в виске.

Личные объекты получаются по чистой случайности, мистер Манделл.

Он вспомнил: последний раз, когда он видел Адриенн, утром перед его первым визитом в Стекольную Laffку Захари, как он прижал ее к себе и поцеловал на прощание, ее голова сонно прислонялась к его плечу лишь за полчаса перед тем, как он переступил порог стекольного магазина. Размытый лучик памяти устремился назад: его рука нервно пробегает по волосам и по пиджаку, несколько волосинок плавно опускаются на столешницу.

…чистой случайности, г-н Манделл.

Захари, безмятежно сметающий их прочь.

Он посмотрел на своего близнеца, вторую половину своего сердца.

Адриенн опять подбросила рамку и подняла голову, чтоб проследить за ней; рамка по дуге пролетела вокруг лица, мимо скул, и он увидел, как хорошо дымно-хрустальные нити соответствуют ее серым глазам.