Куда сложить тяжелый груз души?

         Кому поведать скорбь, гнетущую мне сердце?

         Вокруг меня людей знакомых много,

         И многие меня бы стали слушать;

         Но где найду я теплое участье?

         Где душу обрету, с сочувствием отрадным,

         Которая со мной все радости и горе

         Понять и разделить могла бы непритворно?[6 - Из стихотворения «Монолог» (1847).]

Тяжело человеку с живой, любящей душой в этой людской пустыне; среди нее вяло и медленно тянется жизнь, и можно понять ту грусть, которою полны эти стихи:

         Я плачу все о том, что сердце увядает,

         Что леденит его холодный свет…

         …Я плачу и о том, что скучною машиной

         Между людей я тихо прохожу;

         Я плачу и о том, что в мире ни единой

         Родной души себе не нахожу[7 - Из стихотворения «Я плачу» (1845).].

Не подумайте, чтоб это была сентиментальность, желание выставить себя непонятого, непризнанною и т. п. Нет, в стихотворениях Жадовской видна действительная грусть, и, сколько мы можем догадываться по некоторым пьесам, грусть эта происходит из источника более глубокого, нежели какие-нибудь мечтательные или личные раздражения. Ее сердце, ее ум действительно наполнены горькими думами, которых не хочет или не умеет разделять современное общество. Ее стремления, ее требования слишком обширны и высоки, и не мудрено, что многие бегут от поэтического призыва души, страдающей не только за себя, но и за других и с увлечением говорящей:

         Говорят, придет пора,

         Будет легче человеку,

         Много пользы и добра

         Светит будущему веку!..

Что им, этим толпам людей, холодных и расчетливых, до того будущего, которое принесет много добра человеку! До того ли им!

         Бесстрастны, суетны и вялы,

         Без пользы для страны родной,

         Они, лениво и устало,

         Идут избитою тропой…

         …Для их души одна потреба —

         Чтоб сытым быть, покойно спать…

         Зато не дастся им от неба

         Призваний высших благодать[8 - Из стихотворения «Тунеядцам» (1857).].

Это сознание пустоты и ничтожности окружающего света составляет уже не гремушку самолюбия, не каприз сердца, а действительное страдание, которое может понять всякий мыслящий человек. Прочтите хоть это стихотворение:

         Нет, никогда поклонничеством низким

         Я покровительства и славы не куплю,

         И лести я ни дальним и ни близким

         Из уст моих постыдно не пролью.