– Вот то‑то и оно! – сказал главный врач.

  Пожилой медсёстры не было. Пока старший лейтенант «боролся» с пустотой, она успела уйти.

  – Все непонятное пугает! – словно объясняя причину её ухода, прибавил врач.

  Кузьминых справился с волнением. Против ожидания, это удалось ему очень легко.

  – Давно появилось это? – спросил он.

  – Кто знает! Больного положили здесь после рентгена, минут сорок – сорок пять назад. А что к нему нельзя подойти, заметили минут за пять до моего звонка к вам. На часы я не посмотрел. Что же это такое, как вы думаете?

  – Вопрос не по адресу. Подобные вещи вне компетенции органов милиции. Но я думаю, капитану Аксёнову это не повредит.

  «Скорее всего пойдёт на пользу!» – прибавил он мысленно, сам не зная, почему вдруг явилась такая странная мысль.

  – Смотрите, он, кажется, просыпается, – сказал врач.

  Кузьминых обернулся и успел заметить, как снова закрылись глаза Аксёнова. Капитан поднял руки, точно намереваясь закинуть их за голову, сжал кисти и вдруг… сильно потянулся, резким движением расправив грудь. Даже человеку, ничего не смыслящему в медицине, стало бы ясно, что такое движение никак не вяжется со сломанными рёбрами.

  Главврач ахнул.

  – Что это значит? – спросил Кузьминых.

  Оба были ошеломлены в равной мере.

  Аксёнов повернул голову на звук их голосов. Увидев своего заместителя, он улыбнулся.

  – Ну вот меня и починили, – сказал он весело. – Можно встать, доктор?

  – Кто вас «починил»? Почему вы думаете, что у вас все в порядке? – спросил главврач, подходя к Аксёнову.

  Он сделал это машинально и даже не заметил, что никакое препятствие не помешало ему. Но зато это сразу заметил Кузьминых.

  «Неужели э т о г о больше нет? – подумал старший лейтенант. – Куда же делась странная завеса, которая только что была здесь? Уж не потому ли она исчезла, что капитан проснулся и „завеса“ больше не нужна? Но кому она не нужна, однако?»

  «Странно, – едва не сказал он громко, – мне сегодня приходят в голову совершенно дикие мысли!»

  Кузьминых весь напрягся, делая четвёртый шаг. Но таинственной «завесы» действительно больше не было…

  – Больно?

  Пальцы хирурга осторожно, но достаточно сильно ощупывали бок Аксёнова. Но, очевидно, боль не возникала, потому что капитан по‑прежнему улыбался.

  – Нет, не больно!

  – А так?

  – Тоже не больно. У меня даже голова не болит, – добавил Аксёнов.

  – А почему вы думаете, что она должна болеть?

  – От наркоза.

  – Какого наркоза?

  – Что‑то я вас плохо понимаю, доктор, – сказал Аксёнов. – Вы же чинили меня под наркозом, так я полагаю. Иначе я не мог ничего не почувствовать, а я не почувствовал. Разве это не так, а, доктор?

  – А что вы чувствуете сейчас?

  – Только одно: желание встать.

  – Придётся подождать немного. Сейчас мы сделаем вам повторный снимок.

  – А это зачем?

  Главный врач ничего не ответил и вышел из палаты. Он, видимо, так и не вспомнил об исчезновении препятствия. Почти тотчас же вошла медсестра. Но Кузьминых успел прошептать на ухо капитану:

  – Не было никакого наркоза. С вами ничего не делали, вы просто уснули.