– Позвольте представиться, – нисколько не смутившись, продолжил незваный гость. – Феррейн, Владимир Карлович, фармацевт, – он выудил из кармана визитку и протянул мне.

Я спрятал ее в визитницу, не глядя, и подал в ответ свою.

– Мое имя вы знаете, представляться не буду. Чем могу быть полезен?

Вопрос опять риторический. Потому что фармацевтам от меня нужно одно – прибыль. Чем больше – тем лучше. Пример Романа Романовича Келера не дает его конкурентам спокойно спать. Каждый рубль, который проходит мимо их кармана, воспринимается оскорблением. Бизнес, чтоб его.

– Хотел бы обсудить вопросы возможного сотрудничества.

– Скажите, Владимир Карлович, вы что, за мной слежку установили? Вот ни на секунду не поверю, что мы встретились случайно.

А этот Феррейн крут. Даже взгляда не отвел.

– Я давно хотел с вами переговорить. Вот узнал, что вы здесь, подъехал.

Вот спасибо за информацию, господин фармацевт. Признался, что возле меня твой соглядатай имеется. Печальная новость. В «Русском медике» есть шпик. Надо перехватить инициативу.

– Обедать будете? Ризотто отличное, рекомендую. Заказывайте что хотите, я угощаю.

– Спасибо, я не голоден.

Вот ведь кремень, а не бизнесмен, никаким хамством не проймешь.

– Ну тогда выкладывайте свое неслыханно щедрое предложение.

– Я знаю, сколько вы получаете у Келера. В прошлом месяце отчисления за зеленку, активированный уголь и другие препараты вы получили больше трехсот тысяч рублей золотом.

У Феррейна хватило ума озвучить эти цифры почти шепотом. Иначе бы на нас пялился весь ресторан. Я тихо скрипнул зубами. А ведь шпик имеет доступ к финансовой документации!

– А по линии товарищества, которое производит манжеты для измерения давления, лечебные воротники и другие медицинские изделия, вам пришло еще около ста тысяч. Могу поздравить, господин Баталов. Такими темпами через год, полтора вы станете одним из богатейших людей империи. Это если не брать во внимание ваши доходы от продажи патентов в Европу.

Врезать бы ему с правой. А потом добавить еще с левой!

– Говорите, что вам нужно и проваливайте!

И этот выпад совершенно не смутил Феррейна. Он покусал губы, произнес:

– Готов предложить... скажем, плюс двадцать процентов на все новые лекарства. Особенно на то, что вы собираетесь запустить вскорости. Пенициллин, кажется?

Туше. И про антибиотики знает. У меня в «Русском медике» не просто течет – льется рекой! И Жиган тут не поможет. Надо привлекать каких то узких специалистов по отлову шпионов. Может, обратиться к Зубатову? Интересно, принимает ли Сергей Васильевич частные заказы? От Феррейна надо избавляться.

– Девяносто процентов от прибыли, и я готов к переговорам.

– Вы смеетесь, Евгений Александрович?! Ну кто вам даст такую долю?

Вот когда некий Питер Грант запросил подобные условия для «Лед Зеппелин», то организаторы концертов тоже так говорили. Недолго. А потом заплатили, и даже в очередь выстроились. Роман Романович Келер к музыке, настолько я знаю, спокойно относится, но быстро понял, что десять процентов от неприлично больших сумм – очень даже неплохо. И согласился.

– Ну раз вы не даете, значит, кто то другой. Хочу сказать, что вы опоздали, Владимир Карлович.

– Не понял. Как это «опоздал»?

– Я обращался к вам по поводу стрептоцида. Не помните? Но вы даже не соизволили ответить на мое письмо. Будете у себя в конторе, поинтересуйтесь, кто не дал вам осуществить такую замечательную сделку.

– Послушайте, это была ошибка, – тут то Феррейна, наконец, проняло. Магнат покраснел, задышал глубоко. – Я прошу у вас прощения!

– Принимаю.