– У вас уже есть бюджет учреждения? – поинтересовался Зубатов, пока я раздумывал.

– Что? Ах, да. Но теперь надо перерасчитать его: отделения с койками – это совсем другой коленкор.

– Евгений Александрович! – Зубатов постучал карандашом по столу, привлекая мое внимание. – Вы же понимаете, что я не просто так оказал протекцию вашему прожекту?

Понимаю ли я? Разумеется. Все в этом мире живет по принципу «Ты – мне, а я – тебе». А если что то и выбивается под соусом альтруизма, доброты и прочей болтовни из этой концепции, то на выходе в итоге оказывается просто запредельная цена.

– Догадываюсь, – коротко произнес я.

– Ваши сотрудники будут уведомлять моего человека о всех подозрительных пациентах. Ну что же вы так нахмурились? Обычная практика, во всех госпиталях точно так же оповещают охранное отделение, уж будьте уверены!

– Все это как то…

– А вот не надо этого нашего дворянского чистоплюйства! – Теперь уже нахмурился Зубатов. – Тонкий слой налета цивилизации в России. Очень тонкий. А там, внизу, – чиновник ткнул карандашом вниз, – ад кромешный дикости, которая вот вот опять выплеснется на улицы.

Вот даже не сомневаюсь: ждать осталось недолго. Но казачьей плеткой дикость не победишь. Только ожесточат народ.

– Что же, правила мне ясны.

– Вот и отлично. И не переживайте вы так! У всех есть заботы, неприятные хлопоты. У всех!

– Кроме тех, кто с биркой на большом пальце ноги, – вздохнул я.

– Это вы кого имеете в виду?

– Мертвецов, конечно. Лежишь себе в морге, и никаких забот.

* * *

Закончив с Зубатовым, я поехал по аптекам. Надо было определить самую крупную сеть и закинуть в нее удочки: повстречаться с владельцами, обсудить перспективы сотрудничества. По дороге я заглянул в арбатскую типографию, чтобы забрать готовые визитки. Мне их сделали по высшему разряду: с моим портретом с одной стороны и змеей, пьющей из чаши, с другой. Вверху было написано «Товарищество “Русскій медикъ”». По центру – имя с отчеством, фамилия – во второй строке. Внизу – адрес. Домашний. Конечно, хотелось бы указать и телефон, но у меня его пока не было. Сначала надо найти помещение, в котором можно разместить «скорую», потом заказать проведение туда телефона. Еще и в очереди подождать. Прямо советскими временами повеяло.

В аптеках я первым делом интересовался, кто поставляет то или иное лекарство, каков спрос на него. Представлялся коммивояжером, который хочет предложить новое средство от кашля. Сезон респираторных заболеваний был в самом разгаре: народ накупался в прорубях, нахватал себе разных болячек… Это работало, со мной делились полной картиной, которая, честно сказать, не радовала. На первом месте по продажам, если не брать микстуры, были касторка и рыбий жир. Их врачи прописывали практически всем, особенно больным рахитом, туберкулезом.

Что еще? Разумеется, рвотное и слабительное. Плюс потогонное, клистиры и ляпис. Ах да, всякая экзотика. Нет, я не про наркотики в лепешках, а например, про… селедку. Которую надо при жаре привязывать к ступням.

В аптеках продавались машинки для кровопускания! До сих пор это считалось у некоторых врачей эффективным способом борьбы с головной болью и прочими недугами. Причем машинки продавались пациентам: дескать, вы уже и сами можете пустить себе кровь, платить доктору не нужно.