– В каюту генерала. Показывай дорогу.

– Обычно я ем в рабочей столовой, сэр, – сказал Кеннеди.

– Но не сегодня. Давай побыстрее. Кеннеди поймал его на слове. Вскоре все, кроме меня, отстали на десять футов, но я знал, что у меня мало времени. Я зашептал, наклонив голову и не глядя на него:

– Отсюда можно позвонить?

– Нет, без разрешения нельзя. Один из людей Вайленда сидит с оператором коммутатора. Он проверяет все поступающие и исходящие сообщения.

– С шерифом виделся?

– С заместителем. Он взял сообщение.

– Как они дадут нам знать?

– Сообщением. Генералу. О том, что ты или человек, похожий на тебя, арестован в Джексонвилле, по пути на север.

Мне захотелось громко выругаться, но я удовольствовался тем, что выругался про себя. Возможно, лучшего за столь короткое время они придумать не могли, но это был весьма ненадежный способ оповещения.

Обычный оператор коммутатора действительно мог передать сообщение генералу, и я мог бы оказаться в это время рядом; но ставленник Вайленда, надзирающий за оператором, поймет, что сообщение ложное, и доложит о нем, возможно, через несколько часов в виде шутки. И не было никакой уверенности, что новости дойдут до моих ушей. Все, абсолютно все могло пойти насмарку, и могли погибнуть люди только из‑за того, что я не получу нужного мне известия. Неприятно. Я был глубоко разочарован и раздосадован.

Музыка внезапно прекратилась, но мы как раз повернули за угол, который скрыл нас от остальных, и я воспользовался предоставившейся мне возможностью:

– Оператор радиостанции дежурит постоянно?

Кеннеди призадумался:

– Не знаю. Думаю, что установлен вызывной звонок.

Я понял, что он имел в виду. Там, где по каким‑либо причинам невозможно установить постоянное дежурство у радиостанции, монтируют устройство, которое при получении сигнала вызова на требуемой частоте включает вызывной звонок.

– С коротковолновым передатчиком работать умеешь? – прошептал я.

Он покачал головой.

– Ты должен помочь мне. Важно, чтобы...

– Толбот! – раздался голос Ройала. Он слышал мои слова, в этом я был уверен. Если у него зародились хоть малейшие подозрения, то это были наши последние с Кеннеди слова, и со мной кончено. Но я не рванул вперед и не остановился на полушаге, а постепенно замедлил шаги, не спеша повернул голову и вопросительно посмотрел на него. Ройал находился футах в восьми сзади, и на его лице я не заметил подозрительности или враждебности, но это ничего не значило – уже давно Ройал научился сохранять бесстрастность.

– Подожди здесь, – коротко приказал он. Прошел вперед, открыл какую‑то дверь, заглянул, затем огляделся по сторонам и кивком подозвал нас:

– Нормально. Входите.

Комната была большая – более двадцати футов в длину и прекрасно обставлена. Красный ковер от стены до стены, красные шторы на окнах, обитые красным и зеленым мебельным ситцем кресла, стойка для коктейлей с обтянутыми красной кожей стульями в одном углу, облицованный пластиком стол на восемь персон около двери, в противоположном от стойки для коктейлей углу закрытый занавеской альков. Слева и справа находились две двери. Это была столовая – здесь компенсировались неудобства, которые испытывал генерал, когда приезжал на Х‑13.

Вайленд ждал нас. Похоже, самообладание вернулось к нему, и должен признать – он хорошо смотрелся в этой комнате.

– Закрой дверь, – приказал он Ларри, повернулся ко мне и кивком указал на альков:

– Ты поешь там.

– Естественно, – согласился я, – наемная рабочая сила питается на кухне.

– Ты будешь есть там по той же причине, по какой не встретил никого, когда шел сюда.