Он повернулся к пульту управления, чтобы с помощью радара установить расстояние до поверхности, находящейся под ним. И к своему удивлению сразу же поймал на экране эхо‑сигнал.

Он находился в пятистах километрах над поверхностью планеты и сейчас приближался к ней со скоростью шестнадцать километров в секунду.

Дон инстинктивно попытался выровнять корабль коррекционными двигателями так, чтобы в случае необходимости можно было бы притормозить главным двигателем.

Однако «Баба Яга» даже не дрогнула. Корабль направлялся прямо к планете. Мерриам лишь теперь заметил, что летит над дневной стороной планеты, параллельно одной из нитей, которая по мере приближения его к Страннику сначала превратилась в шнур, потом в стебель, а через несколько секунд в ствол дерева‑гиганта — огромный, шириной километра в полтора, заполняющий одну четвертую часть экрана.

Но в такой фантастической перспективе стебель, словно карикатура колонны, спроектированной Франком Ллойдом Райтом — широкий вверху и все более тонкий у основания — превратился почти в точку там, где он соприкасался с планетой на ее ночной стороне, совсем рядом с терминатором.

Осматривая эту колонну с близкого расстояния, Дон заметил, что она гладкая только снаружи, а внутри заполнена многочисленными камнями, обломками скал и лунной пылью.

Камни мчались мимо него, словно поезд, который идет по соседнему пути несколько быстрее, чем тот, в которым едешь ты сам. Это означало, что камни падают вниз со скоростью не меньшей, чем у «Бабы Яги»— шестнадцать километров в секунду. Но почему в таком случае не происходят чудовищные взрывы, когда камни ударяются о поверхность Странника?

Неожиданно содержимое колонны с еще большей скоростью понеслось у него перед глазами, так что уже через мгновение он не мог ничего различить — словно поезд на соседнем пути неожиданно превратился в экспресс.

Или колонна увеличила скорость переноса, или… Он снова включил радар. Высота «Бабы Яги»и ее эскорта уменьшилась до пятидесяти километров, но теперь они приближались к планете со скоростью полтора километра в секунду…

Значит, затормозил его корабль.

Радар указывал, что скорость больше не уменьшается. В течение последних двадцати минут Дон пытался хоть что‑нибудь различить на поверхности, расстилающейся под ним. Но не разглядел ничего, кроме гладкой поверхности лимонного цвета. Да мощная широкая колонна продолжала направлять бег своей каменной начинки.

Время летело — космонавт опять находился в тени планеты. Он снял очки. Сопровождающие его корабли снова окрасились в фосфоресцирующий желтый цвет. Некоторое время Дону казалось, что он видит их неясное отражение на темной поверхности Странника, которая вдруг стремительно понеслась навстречу.

Мерриам приготовился к столкновению и смерти.

Внезапно черная поверхность исчезла, словно «Баба Яга» вместе с эскортирующими ее летающими тарелками пробилась сквозь потолок огромного освещенного помещения и оказалась над другой, новой поверхностью.

Эта поверхность находилась далеко внизу, поскольку поток лунной материи, все еще широкий сверху, сужался до точки там, где соприкасался со второй поверхностью. Поток выглядел сейчас, как громадный сильно вытянутый треугольник.

Можно было сделать только один вывод. Поверхность Странника, которую он видел до этого мгновения — поверхность, которая так старательно отражала солнечный свет и лучи радара, которая была желто‑фиолетовой — это не что иное, как оболочка, оболочка настолько тонкая и нежная, что такой крошечный кораблик, как «Баба Яга», смог ее пробить, летя со скоростью полтора километра в секунду без какого‑либо толчка или повреждения корпуса… оболочка, которая заслоняет и маскирует искусственное освещение и настоящую жизнь Странника, оболочка, которая растянута на высоте около тридцати километров над настоящей поверхностью планеты — если то, на что он сейчас смотрит, является настоящей поверхностью, а не очередным оптическим обманом.