– Нет, – ответил Камчак, – это не ожерелье. Это нечто другое.

    – Да-а? – протянула она с притворным разочарованием.

    Я заподозрил, что она, наверное, вовсе и не отдала ожерелье из пяти алмазных ниток рабыням Без сомнения, оно до сих пор хранится в одном из её сундуков с украшениями.

    – Но тебе это не понравится, – в раздумье повторил Камчак.

    – А может, и понравится.

    – Нет. Тебе определенно не понравится.

    – Но ведь ты принес это для меня, разве не так? – спросила она.

    Камчак пожал плечами, разглядывая коробку в своих руках.

    – Да. Я принес это для тебя.

    Коробка была как раз такого размера, что в ней спокойно могло поместиться ожерелье, положенное на черный бархат – Мне понравится… Я хотела бы это примерить… – сказала Африз из Тарии.

    – Правда? – спросил Камчак. – Ты собираешься это надеть?

    – Да, – сказала Африз, – дай это мне.

    – Ладно, – сдался Камчак, – только лучше будет, если я закреплю его сам.

    Воин Камрас напряженно приподнялся со своего места.

    – Толстокожий тачакский слин, – прошипел он сквозь зубы.

    – Прекрасно, – сказала Африз, – ты можешь закрепить его на мне сам.

    И Камчак подошел и склонился над коленопреклоненно сидящей за нашим столом Африз, которая ещё больше выпрямила спину и гордо подняла подбородок. Он зашел со спины. Ее глаза даже сквозь вуаль сияли от любопытства. Я увидел, что она учащенно дышала и нежный бело-золотой шелк её вуали чуть колыхался от её дыхания.

    – Давай, – сказала Африз.

    Камчак открыл коробку.

    Когда Африз услышала слабый щелчок замка, она ещё могла повернуться и рассмотреть предназначавшийся ей подарок. Но она не сделала этого. Она смотрела прямо перед собой.

    – Давай же, – повторила она, сгорая от нетерпения.

    То, что случилось затем, произошло очень быстро. Камчак достал из коробки большое металлическое кольцо – тарианский ошейник рабыни. Раздался резкий щелчок замка, и шея Африз из Тарии была окольцована сталью! В следующее мгновение Камчак поднял её, испуганную, на ноги лицом к себе и обеими руками сорвал с лица вуаль! Затем, раньше чем хоть один из ошарашенных тарианцев успел опомниться, он сорвал смачный поцелуй с губ ошеломленной Африз. После чего отшвырнул её от себя через низкий стол, где она упала на пол рядом с тачакскими рабынями, танцевавшими для её удовольствия. Кайва, как по волшебству, появившаяся в руке Камчака, остановила тех, кто рванулся отомстить за первую девушку их города. Я стоял рядом с Камчаком, готовый защитить его ценой своей жизни, но перепуганный тем, что произошло, не меньше, чем любой в зале.

    Гордая тарианка теперь стояла на коленях, схватившись за ошейник. Ее нежные пальцы в перчатках вцепились в него и пытались сорвать с шеи.

    Камчак посмотрел на нее, презрительно оскалясь.

    – Под твоим бело-золотым платьем я учуял запах рабыни.

    – Слин! Слин! Слин! – визжала она.