Спустив Кардинала на стол, Эрлкониг встал. Шагая по-военному, он подошел к висевшей на стене карте с регионом из трех штатов, а затем, достав из кармана рубашки складную указку, начал свою лекцию.

— По закрашенным областям — а мы, кстати, обновляем их ежедневно — ясно видно, что распространение спондуликсов превосходит наилучшие ожидания. Процесс движется как будто по определенной схеме: быстрое заражение городских массивов, за которым следует более медленное проникновение в прилегающие сельские местности. Как только произошло насыщение Хобокена, Манхэттен и остальные районы сдались сразу. Но, думаю, последующие события вас удивят. К северо-востоку, в Бриджпорте, Нью-Хейвене и Хартфорде уже ходит в обращении около четверти миллиона спондуликсов. Мы ожидаем продвижения на север по побережью через Провиденс в Бостон со скоростью десяти миль в день.

В штате Нью-Йорк города Олбани, Сиракузы и Ютика уже целиком и полностью наши. На данный момент наш самый дальний форпост на западе — Буффало, который открывает ворота в Канаду.

В нашем собственном штате Кэмден насыщен почти также полно, как Хобокен, и послужит плацдармом для продвижения в Филадельфию, после которой Питтсбург падет без особых проблем. Более того, я только что получил доклад, в котором сообщается, что казино Атлантик-сити принимают спондуликсы на оплату любых ставок. Даже поговаривают о превращении спондуликсов в разновидность жетонов, которые принимали бы их игровые автоматы.

Опустив голову на руки, Хонимен застонал. Он избегал появляться на предыдущих сессиях стратегического совета, решив, что, когда его вызовут давать показания в федеральном суде, заявит: дескать, понятия не имел, что делалось от его имени. (Как это будет сочетаться с его портретом и подписью, красующимися на бесконечном потоке спондуликсов, он пока не придумал.) Однако сегодня Эрлкониг уговорил его прийти, обещая кое-какие новости, которые его порадуют.

Пока он ничего радостного не услышал.

Прося разрешения высказаться, поднял руку Иларио Фументо, и Эрлкониг ему кивнул.

— Какова статистика по нашим сторонникам? — спросил писатель.

Эрлкониг попытался изобразить глубокомыслие, будто выискивал цифры в глубинах памяти, но Хонимену было очевидно, что он держит в голове все относящиеся к спондуликсам факты и сейчас время тянет для пущего эффекта. Эрлкониг обрел призвание и наслаждался каждым нюансом своего макиавеллизма. Вид у него был определенно мефистофельский.

— Сильнее всего мы, разумеется, среди пограничных элементов общества, тех, кто участвует в так называемой «подпольной экономике», будь то торговля легальными или нелегальными товарами и услугами. Однако в тот или иной момент с этим сегментом общества контактирует каждый гражданин, и постепенно мы начинаем охватывать также и обычного потребителя. Скажем, босс Джо Ящик-Пива предлагает ему в качестве заработной платы валюту, неизвестную налоговой службе, а Джо уверен, что сможет обменять эту валюту на желанные или нужные ему предметы, тогда у него ведь нет причин отказываться, верно? А это приводит нас, — продолжал Эрлкониг, — к теме дальнейшей экспансии.

Красивым жестом сложив указку, он оперся на стол, чтобы по очереди всмотреться в лица всех членов кабинета. Безо всякого уважения к его высокому статусу Кардинал лизнул его в плоский нос. Эрлкониг кота оттолкнул.

— Эта страна слишком велика, чтобы завоевать ее медленным распространением из одного центрального источника. А потому, мои молекулы, я предлагаю разослать по остальным штатам добровольцев, чьей миссией станет внедрение спондуликсов как общепринятого средства обмена. От этих разбросанных центров, как от колоний плесени в чашке Петри, спондуликс распространится во всех направлениях, пока со временем не охватит континент.