Через пару минут я сел и посмотрел на Слим. Ее лицо, плечи, грудь, руки — даже тыльная сторона ладоней — были покрыты царапинами. От ключицы до самого края купальника над правой грудью тянулись следы когтей. Впрочем, крови было немного, большинство царапин были недостаточно глубокими. Но не все.

— Эта псина здорово тебя поцарапала, — сказал я.

— По крайней мере, не покусала. Благодаря тебе.

— Тебе все равно придется делать прививку от бешенства, — оглянувшись через плечо, заявил Расти.

— Черта с два, — ответила Слим.

— Тебе придется, — настаивал Расти.

— Не глянешь на мою спину? — попросила Слим.

Я переполз по крыше вокруг нее и содрогнулся. Ее голая (если не считать шнурки, поддерживавшие купальник) спина после падения на землю была покрыта грязью и кровью. По меньшей мере пять кусков стекла до сих пор торчали из-под кожи.

— Ой, мамочки, — прошептал я.

Расти подошел, чтобы посмотреть:

— Классно приземлилась.

— Я старалась, — улыбнулась Слим.

Я принялся вынимать из нее кусочки стекла.

— Тебе придется делать еще и прививку от столбняка, — заявил Расти.

— Вот уж нет, — ответила Слим.

— Вообще-то, ей делали прививку от столбняка в прошлом году, — вмешался я, — после того, как тот идиот ее порезал.

— Вот именно, — согласилась Слим.

— А одного укола хватает лет на пять-десять, — добавил я.

— Все равно еще один укол не помешает, — настаивал Расти. — Просто на всякий случай. И от бешенства.

Я вынул из спины Слим все стекло, но кровь по-прежнему текла.

— Тебе лучше прилечь, — сказал я ей.

Она улеглась ничком на крышу, подложив руки под щеку.

Ее спина выглядела так, будто ее покрасили ярко-красной краской. Кровь сочилась из десяти или двенадцати царапин и порезов. Нигде, впрочем, — по-настоящему сильно.

— Очень болит? — спросил я.

— Бывало и лучше. Впрочем, бывало и хуже.

— Да уж, наверное. — Слим до этого не раз доводилось пораниться при мне, о других случаях мне рассказывали — например, о том, что любил делать с ней ее отец. По сравнению с прежними происшествиями сегодняшние раны выглядели незначительными.

— Тебе придется наложить швы, — сообщил ей Расти. — Много швов.

— Да, он, наверное, прав, — согласился я.

— Да все будет нормально, — ответила она.

— Как только мы остановим кровь, — добавил я и принялся расстегивать рубашку.

— Если только не начнется инфекция, — сказал Расти.

— Ты просто душка, — пробормотала Слим.

— Просто стараюсь быть реалистом.

— Почему бы тебе не сделать что-нибудь полезное? — прервал его я. — Например, спрыгнуть вниз и сбегать за доктором?

— Очень смешно…

Я снял рубашку, свернул ее в несколько раз и осторожно прижал получившийся валик к нескольким порезам на коже Слим. Кровь тут же пропитала его, окрашивая клетчатую ткань в красный.

— Твоя мать тебя убьет, — сказал Расти.

— Это чрезвычайное положение. — Там, где крови на рубашке было больше всего, я прижал ткань чуть сильнее.