— В том, что случилось с Мелком, была моя вина.

Он почувствовал, как ответ сдавил его горло:

— Нет, это не так. Не больше, чем в случае с Белкой и Мышкой. Даже если ты могла предчувствовать события так, как ты привыкла, ты не смогла бы ничего сделать. Никто из нас не смог бы. Мы все присматриваем друг за другом так, как можем. Но иногда даже этого недостаточно. Ты это знаешь.

Она кивнула, но не выглядела, как будто поверила этому.

— Как я сказал, — быстро продолжил он, — твоя способность чувствовать опасность может быть взяла отпуск на какое–то время. Возможно, она вернется. Тебе нужно дать ей шанс.

Она снова кивнула, по–прежнему сомневаясь. Он дал ей минуту, потом сказал:

— Может быть ты стараешься слишком сильно. Может быть, ты все еще можешь предчувствовать опасность так, как привыкла. Возможно, просто забыла, как этим пользоваться. — Он сделал паузу. — Когда тот мальчик, который убил Белку, забрал тебя от нас, тебе пришлось довольно туго. Может быть, это как–то повлияло.

Она все еще ничего не сказала, наморщив в задумчивости лоб и поджав губы.

— Может быть.

Резко налетел порыв ветра и снова принес летевшие в воздухе песчинки, которые жалили плоть как острые иголки. Ястреб втянул голову в плечи и прикрыл рот и нос воротником. Опущенное лицо Свечки было полностью скрыто копной ее волос. Ястреб хотел еще поговорить с ней, но стало невозможно делать ничего, кроме как продираться сквозь завесу из песка и пыли, кружащихся вокруг них. Некоторое время спустя, их догнала Хэлен Райс, едущая на одном из вездеходов, и объявила, что караван слишком растянулся и им нужно собрать его, пока он не разорвался на части. То, что начиналось как обычный ветерок, стелящийся по земле равнины, превратилось в полномасштабную пылевую бурю, и она останавливала караван до тех пор, пока не прекратится.

Ястреб нехотя согласился.

— Тебе лучше вернуться к Сове, — сказал он Свечке. — Ей может понадобиться твоя помощь. Мы еще поговорим позже. Я обещаю.

Маленькая девочка развернулась, направляясь к Лайтнингу, со все еще опущенной головой и скрытым под волосами лицом. Его не радовало оставлять все таким образом, но у него не было другого выбора.

— Возьми с собой Чейни!! — крикнул он ей вслед. — Давай, Чейни, — приказал он псу, жестом указывая, куда ему идти.

С каким–то горестным взглядом через плечо Чейни поплелся вслед за Свечкой.

Когда эта пара направилась обратно к Лайтнингу, Ястреб остался на месте какое–то время, поджидая, пока не соберется остальной караван. Караван остановился, собрав все свои куски. Воспитатели собрали детей в центре лагеря, в то время как водители и охранники быстро устанавливали самодельные постройки. Сила бури продолжала увеличиваться. К этому времени равнины на востоке были объяты облаками пыли такими высокими, что заслонили вид далеких гор. Ястреб вернулся в лагерь, помогая, где только мог, говоря с каждым, чтобы те, кого он ведет, знали, что он здесь и активно участвует в происходящем. Он изо всех сил старался их успокоить. Почти через час прибыли последние из отставших, и все начали укрываться, как только могли. Для тех, кто находился снаружи машин и фургонов, было мало защиты; большинство просто усаживались возле какого–нибудь укрытия, которое смогли отыскать. Ветер завывал, а пыль ударяла по металлу и парусине со странным шипящим звуком. Теперь буря была везде вокруг них, закрыв участников каравана вихревой пеленой, и мир за ее пределами исчез, как будто его сдуло ветром.

Ястреб закончил обход лагеря от одного конца до другого, потратив время на проверку, что охранники расположились везде и что в обороне нет прорех, в которые можно было бы незаметно пробраться. На своем пути обратно он остановился, чтобы поговорить с воспитателями, которые собрали основную массу детей внутри трех широких, приземистых палаток, где они могли находится близко друг к другу и под внимательным присмотром.