— Ах, так это вы от радости в себя прийти никак не можете... — догадался капитан.

Я поглядела на него удивленно: уж слишком много человеческого чувства прозвучало в его словах. Несомненно, у капитана была сильная личная неприязнь к моей свекрови. Или она ему кого-то напоминала.

— Возьмите себя в руки, — предложил капитан свекрови, — и отвечайте толково: признаете ли, что женщина, сидящая перед вами, — ваша невестка, Королькова Татьяна Борисовна? Имейте в виду, если вы попытаетесь ввести следствие в заблуждение, это вам дорого обойдется!

— Да что с ней говорить! — не выдержала я. — Вызовите моего мужа, или уж тетку можно, Галину Сергеевну...

Тут я вспомнила, что тетя Галя с мужем в санатории и вернутся только через три недели, но свекровь, услышав, что ее обожаемого сыночка вызовут в милицию, тут же собралась с силами и мужественно ответила, что да, я являюсь ее невесткой, по документам официально, а на самом деле бывшей, поскольку мы с ее сыном разводимся.

— С чего это вы взяли? — нарочито удивилась я. — Мы заявления не подавали!

— Да вот ваша свекровь в прошлый раз рассказала нам, что вы, Татьяна Борисовна, — авантюристка и непорядочная женщина, — мерзейшим голосом сообщил капитан Костиков, — что вы изменяли ее сыну с ее же племянником Сергеем Лапиковым, что незадолго до тех трагических событий вы избили ее сына и ушли ночевать к своему любовнику...

Я вытаращила глаза и онемела. Ну это же надо такое придумать! Первой мыслью было наброситься на свекровь с кулаками. С каким наслаждением оттаскала бы ее за жидкие волосенки! Но я тут же сообразила, что нахожусь в отделении милиции и что последствием такого необдуманного поступка может быть заключение меня в «обезьянник». И вообще следовало вести себя скромнее, если я хочу привлечь капитана на свою сторону.

Я прижала руки к сердцу и очень натурально всхлипнула. Потом нашарила в сумке носовой платочек и поднесла его к глазам.

— За что? — воскликнула я трагическим голосом, сама собой восхищаясь. — Что плохого я вам сделала? За что вы опозорили меня, оклеветали, втоптали в грязь мое честное имя?

Краем глаза я уловила несомненное сочувствие, набежавшее на лицо капитана, и немного приободрилась. Определенно, этому капитану в свое время сильно портила жизнь такая же мегера, как моя свекровь. А может, у меня прорезался театральный талант?

— Ладно, граждане! — капитан рубанул воздух рукой. — Закончим пустые разговоры. Подпишите ваши показания, — велел он свекрови, — и можете быть свободны. А вы пишите заявление насчет документов, — сказал он мне, — я вас потом еще вызову. И следователь, конечно, захочет побеседовать насчет пожара в той квартире.

Свекровь быстро расписалась в бумагах и, пробормотав слова прощания, устремилась к выходу.

— Ну какая же зараза! — вздохнула я, глядя на закрывшуюся дверь.

— На тещу мою бывшую очень похожа, — сообщил капитан, — и лицом, и фигурой, и поведением.

Так я и думала, что у капитана к моей свекрови личная неприязнь.

Вера Анатольевна так торопилась вовсе не потому, что ей было стыдно перед Татьяной. Это совершенно неважно, как в милиции квалифицируют ее поведение и что подумает про нее невестка. В данном случае важно одно: следует немедленно защитить Кирюшу. Его начнут таскать в милицию, да еще невестка, эта непотопляемая нахалка, захочет вернуться в их семейный дом... Нет, этого Вера Анатольевна не допустит! У нее есть еще в запасе козырной туз в рукаве!

Внизу она увидела телефон на столе дежурного и попросила позвонить по очень срочному делу. Дежурный хотел было отказать ей в этом, но не такая женщина Вера Анатольевна, чтобы перед ней мог устоять какой-то дежурный, пусть даже и милиционер!

Как только Вера Анатольевна набрала номер, отпечатанный на картонном прямоугольнике, в другом конце города, в подвальном помещении включился громоздкий магнитофон.