Фаршон согласился с этим, однако возразил, что Вещатель уже сделал все, что мог, и было очевидно, что произошедшее в Клыках оказалось для него таким же новым и неожиданным, как и для всех остальных. Если он никогда прежде не встречался с такими опасностями — даже не знал об их существовании, — то Фаршон не думал, что Вещатель сможет узнать о них теперь. Наверное лучше будет ему в помощь послать вперед Скинта и Сиршу. Их умения следопытов и исследования незнакомой местности, вероятно, не уступают навыкам Вещателя, и несмотря на то, что они ничего не знают об этой стране, их опыт и инстинкты тоже подскажут о находящихся впереди опасностях.

Хайбер согласилась, хотя ничего из этого не добавило ей уверенности в отношении Вещателя. Она полагалась на него из–за необходимости, а не потому что думала, что он годится для того, что им было от него нужно. Очевидно, что эмоционально он был неуравновешен, а его затворническая жизнь не предполагала, что он сможет вжиться в большое сообщество, вне зависимости от того, насколько важным было его присутствие.

Однако, выбора у нее не было. Она нуждалась в проводнике, и Вещатель был всем, что она имела.

Ард Рис отложила в сторону свои сомнения о пригодности Вещателя, чтобы задуматься о том, должна ли она попросить близнецов Омсфордов использовать магию песни желаний, чтобы защитить всю их группу. Ведь она всеми силами старалась не подвергать их еще большему риску. Она помнила о своем обещании самой себе, а также и Сарис, сделать все возможное, чтобы защищать близнецов, и намеревалась его сдержать.

Кроме того, после случившегося сегодня, любой в экспедиции, обладающий магией, будет использовать эту магию, так что ей даже не придется им об этом говорить.

Она привела всю поисковую партию обратно к «Уолкеру Бо», не желая рисковать проводя ночь на открытом месте после того, что случилось сегодня. Лучше всего начать снова завтра утром, даже если это означало дважды пройти по одной и той же дороге. Она пораньше легла спать, почувствовав, что устала гораздо сильнее, чем думала.

Когда эльфийка легла, завернувшись в свое одеяло на палубе воздушного корабля, прислушиваясь к звукам ветра, дующего среди радианных тяг, на нее начало накатываться неприятное ощущение, что что–то было не так. Она не могла с точностью сказать, что именно, лишь только то, что это казалось до невозможности знакомым. Она размышляла над этим, пока не заснула — долгий, медленный процесс, — но так и не смогла определить источник.

Утром она забыла об этом, и вместе с теми же самыми членами экспедиции, которых выбрала вчера — плюс еще один тролль из команды Гарронека, чтобы заменить того, которого потеряли, — она снова отправилась в путь. Хайбер решила, что они выберут новую отправную точку и найдут другую дорогу, надеясь этим избежать проков и летающих насекомых. Для этого она сказала Фаршону пролететь на «Уолкере Бо» несколько миль на юг до места, которое, как утверждал Вещатель, тот знал достаточно хорошо, чтобы предвидеть любые опасности — если, быстро добавил он, ничего не изменилось. Он передал это все через Фаршона, больше не желая разговаривать непосредственно с ней самой. Он до сих пор был травмирован реакцией Хайбер на события предыдущего дня и опасался, что может снова разочаровать ее, по секрету доложил ей Фаршон. Он снова предупредил ее, что эмоциональное состояние Вещателя было шатким. Если она хотела, чтобы он помог, то стоит быть с ним помягче.

Хайбер не понравились такие слова Фаршона, и теперь ее тревожило, стоит ли  полагаться на Вещателя из–за его нестабильного состояния. Однако выбора у нее не было, поэтому ей пришлось найти баланс между осторожностью и настойчивостью.

Когда они на этот раз покинули воздушный корабль, то оказались в гористой местности. Клыки по–прежнему образовывали стену перед ними, но теперь они столкнулись с холмистым рельефом, изрезанным глубокими оврагами, которые выглядели так, будто когда–то являлись руслами рек.