|
- Да надо бы. Думаю, он расставил мне здесь ловушку. - Не уходи, - сказала она. - Посмотрим. Стрелок повернулся на бок, отстранившись от нее, но Алиса успокоилась. Он оставался. Она задремала. Уже засыпая, она опять подумала о том, с какими странными словами обратился к нему Норт. Ни до, ни после того она не замечала, чтобы стрелок выражал какие-нибудь чувства. Даже любовью он занимался молча, и лишь под конец его дыхание становилось неровным, а потом на миг замирало. Он словно явился из волшебной сказки или легенды - последний из своего племени в мире, пишущем последнюю страницу своей книги. Но это было неважно. Он собирался ненадолго задержаться. Завтра или послезавтра времени на раздумья будет довольно. Она уснула. 9 Утром Алиса сварила кашу из грубо смолотой овсяной крупы, и стрелок съел ее, не проронив ни слова. Он уплетал овсянку, не думая о женщине и едва ли замечая ее. Он знал, что должен идти. С каждой проведенной им за столом минутой человек в черном оказывался все дальше - вероятно, сейчас он был уже в пустыне. Его стезя неуклонно вела на юг. - У тебя есть карта? - вдруг спросил стрелок, поднимая на Алису глаза. - Чего, поселка? - рассмеялась она. - Маловаты мы для карты. - Нет. Того, что за поселком, на юге. Улыбка Алисы поблекла. - Там пустыня. Просто пустыня. Я думала, ты немного побудешь в Талле. - А на юге пустыни что? - Почем я знаю? Через нее никто не ходит. С тех пор, как я здесь, никто даже и не пытался. - Она вытерла руки о передник, взяла прихватки и опрокинула лохань, в которой грела воду, в раковину. Вода заплескалась, от нее пошел пар. Стрелок встал. - Ты куда? - В своем голосе Алиса расслышала визгливую ноту страха и возненавидела себя за это. - На конюшню. Если кто и знает, так это конюх. - Он положил руки ей на плечи. Ладони были теплыми. - Заодно договорюсь насчет мула. Раз я собираюсь задержаться здесь, нужно, чтоб за ним был уход. До моего отбытия. Еще не сейчас. Алиса поглядела на него снизу вверх. - Поосторожней с Кеннерли. Даже если он ничего не знает, так тут же сочинит. Когда стрелок ушел, она повернулась к раковине, чувствуя, как медленно текут горячие, страстные слезы благодарности. 10 Кеннерли был беззуб, неприятен и страдал от засилья дочерей. |
