— Что?

— А вот это, — Макс снял пистолет с предохранителя и нацелился на ту часть двери, где защелка входила в паз на косяке. — Я надеюсь, что Владимир Леонидович не очень испугается…

Лина едва успела заткнуть уши, как Макс дважды выстрелил. Брызнули щепки и куски дерева. Телохранитель слегка пнул дверь, и она отворилась внутрь, приглашая Макса и Лину войти.

— Что тут у вас? — услышали они голос Светланы. Та осторожно выглядывала из холла.

— Все в порядке, — успокоила ее Лина. — Мы открывали замок.

— Лучше бы вы открыли так замок у входной двери, — посетовала Светлана.

— Нет, там слишком мощный запор, просто так не вышибешь, — объяснил Макс и всмотрелся в молчаливую темноту комнаты. — Эх, нет у меня фонаря… Как без рук.

— У меня есть зажигалка, — предложила свои услуги Лина.

— Тогда светите, — скомандовал Макс.

Лина осторожно переступила через порог, разделявший участки света и темноты, и щелкнула зажигалкой.

— Ищите выключатель, — посоветовал Макс.

Лина двинулась вбок по стене, пока не увидела пластмассовый квадратик выключателя.

Загорелся пыльный плафон под потолком, осветив неуютную и неприбранную комнату, которая, очевидно, использовалась как кладовка: ее загромождали картонные коробки, деревянные ящики и мешки. Вся эта гора всевозможных тряпок и припасов уходила под самый верх, загораживая окно.

Но когда Лина пробралась мимо коробок и ящиков на другой конец комнаты, то с разочарованием обнаружила, что и здесь окно зарешечено.

— Ну что, нашли пульт? — обернулась она к Максу, который копошился у самого входа.

— Да нет, — с досадой отозвался тот. — Нет здесь никакого пульта.

— А как же провода?

— Провода идут в эту комнату, поднимаются по стене и уходят через перекрытие на второй этаж. А окно?

— С решеткой, — вздохнула Лина. — Значит, надо подниматься на второй этаж?

— Видимо, так, — согласился Макс. — Вылезайте из этих залежей.

— Сейчас, — Лина осторожно повернулась, стараясь неловким движением не обрушить на себя пирамиду картонных коробок, и тут вдруг заметила, что некое бесформенное нагромождение слева, принятое ею сначала за мешки, на самом деле таковым не является.

Это было что-то знакомое… Какое-то давнее воспоминание, размытое годами, а теперь настойчиво пытающееся достучаться до ее сознания… Через секунду она поняла, что видит перед собой шерстяной плед, которым отец обычно прикрывал больные ноги… В следующий миг Лина потянула плед на себя, он легко соскользнул, открывая для обозрения то, что до этого скрывал, — инвалидное кресло, а в нем облаченное в пижаму неподвижное мертвое тело.

Лина, зажимая рот, чтобы не заорать, шагнула назад, запнулась о какой-то ящик, потеряла равновесие и повалилась на пол, больно ударившись ребрами. Макс моментально среагировал на шум и рванулся к ней.

— Анге… — начал было он, но увидел мертвеца в инвалидном кресле, его безжизненно запрокинутую назад голову, вернее, то, что осталось от головы, и поморщился. Кто-то несколько раз выстрелил этому человеку в лицо, отчего оно превратилось в самую страшную маску, какую Макс когда-либо видел.

Глава седьмая, в которой выясняется, что запас сюрпризов еще далеко не исчерпан

Сидя на полу, Лина широко раскрытыми глазами смотрела на тонкие старческие руки, высовывавшиеся из рукавов пижамы, на остатки седых волос, на вытянутую шею с потеками запекшейся крови… У нее начали дрожать губы, ей захотелось свернуться в клубок и спрятаться где-нибудь здесь между мешков и коробок, лишь бы не видеть мертвых тел своих родных и ничего не помнить.