Даже мухи предвигаются по стенам и потолкам медленно, солидно, с длительными остановками. Или – от"елись на дармовых харчах, не могут переварить красно черную икорку, бледно розовый балычок, разные плошки бублики, или копируют чиновничье племя?

Кудрин остался в вестибюле. Прижал к стене друга охранника и принялся наталкивать в него победные реляции, в центре которых удачливый сыщик и убийцы – грабители, покорно протягивающие руки под милицейские браслеты.

Возле такого же ленивого лифта Чегодину удалось остановить завитую под «барашка» девицу. Та, скрестив оголенные ножки и прижав к груди десяток папок с бумагами, подробно расписала на какой этаж подняться, в какую сторону пойти, какую дверь открыть.

Виктор остановился возле двери с выгравированной надписью: советник Президента Платонов Иван Семенович. Помедлив, осторожно постучал костяшками пальцев. Не дождавшись разрешения войти, приоткрыл дверь.

Приемная как приемная. В центре – конторка из панелей моренного дуба, за которой восседает худощавая девица. По правую ее руку – монитор компьютера, по левую – пара телефонных аппаратов и переговорное устройство. Из под белокурых локонов поблескивают голубые глазки. По обе стороны строгой охранительницы покоя – две двери. На одной – табличка: «Платонов Иван Семенович», на второй – «Молвин Егор Артемович». Девица напоминает уличного регулировщика, пропускающего поток посетителей то в одну, то в другую дверь.

Правда, сейчас приемная пустует. Если не считать двух парней в разрисованных цветными полосами галстуках, тихо беседующих на нейтральной территории возле болезненного фикуса.

– Вы – к кому?

– К вам, – широко улыбнулся Виктор, разведя в сторону руки, будто приготовился обнять и расцеловать обаятельную секретаршу. – Только к вам, Милочка…

– Вы ошиблись, господин, меня зовут не Людмилой, а Светланой, – сухо отвергла заранее заготовленный комплимент неприступная девица. – Представьтесь, пожалуйста.

– А мне сказали – Людмила, – обескураженно пробормотал Чегодин. – До чего же пошли необязательные люди! Об"яснили – сидит на секретарском престоле Милочка Новожилова, она, дескать, все сделает… А на поверку – вовсе не Милочка… Правда, такая же красавица, если не лучше…

Девица невольно улыбнулась. Да и как не улыбнуться, если заскорузлый комплимент выдал развеселый пузатик с брюшком и залысинами.

– Людмила уволилась. По собственному желанию.

На лице посетителя – огорчительная гримаса.

– Жаль, очень жаль… Если не ошибаюсь, приемная господина Визигова?

– Ошибаетесь, – кивнула секретарша на табличку, прикрепленную рядом с дверью в кабинет советника. – Это офис господина Платонова.

– Извините, ради Бога!

Прижав к груди пухлые ручонки, Чегодин попятился к выходу. На его лице – растерянность, такая смешная, что Светлана засмеялась.

– Не пойму, кто вас больше интересует: хозяин кабинета или Милочка?

Виктор остановился на полдороге.

– Если бы я был помоложе и попривлекательней – вы и только вы, – стеснительно почти прошептал он, будто признался в любви. – Милочка уволилась, что толку тосковать по ней, а вот вам об"яснился бы… Но кому нужен старичок сорока годков? Этакий уродец с фарфоровыми глазами и вместительным брюшком…

Прижимает пухлые ручки к груди, толстячок безостановочно говорит, а сам поглядывает на двери кабинетов, будто ожидает появления близких знакомых. Минут пятнадцать изощрялся в словоблудии, потом разочарованно покинул приемную.