|
Однажды во второй половине дня, еще до операции Флоранс, он пришел в клинику, когда Селита сидела у кровати больной. Поцеловав жену в лоб, он встал у окна и не двигался, пока не ушла посетительница. День за днем она пыталась улучить момент, чтобы поговорить с ним. Ничего особенного она не могла ему сказать и ни на что пока не надеялась, но ей было невыносимо переносить эту враждебную пустоту между ними. Десятки раз она была готова при всех, прямо в кабаре, закатить ему сцену, которая, может быть, принесла бы ей облегчение. Она преднамеренно на его глазах, как бы бросая ему вызов, нарушала священные правила заведения: выходила во время выступлений на улицу подышать свежим воздухом или же, видя, что он за ней наблюдает, отказывалась танцевать с посетителем, ссылаясь на то, что у нее болят ноги. Ей никак не удавалось оказаться с ним наедине. И вряд ли бы она преуспела в этом, даже если бы пришла в "Монико" во второй половине дня. Нужно было для этого попасть в тот редкий день, когда он туда еще заходил, но и тогда там были уборщицы или поставщики. Ушла Наташа. Ее отсутствие в еще большей степени изменило атмосферу в "Монико". Все, может быть и Леон тоже, чувствовали, что это начало конца. Конечно, за последние годы исполнительницы номеров стриптиза сменялись довольно часто, но до сих пор это было обычным делом, нормальным обновлением программы, сейчас приходила в голову мысль о пассажирах, спасающихся с тонущего корабля. С Наташей все произошло самым неожиданным образом за два вечера. В баре появился очень смуглый молодой человек с лицом азиатского типа. Он знал по-французски всего несколько слов, но, по словам Наташи, говорил на безукоризненном английском языке, без малейшего акцента. Она находилась в его обществе до самого закрытия, а затем, перекусив немного в баре "У Жюстина", отправилась с ним на рассвете на прогулку по морю в моторной лодке. На следующий день, как только открылось кабаре, он появился снова, корректный, робкий, внимательный. Наташа показала подругам его фотографию в газете "Нис-Матэн". Это был иранский принц, самый настоящий, двоюродный брат шаха. Он учился в Кембридже и приехал отдохнуть на несколько недель во Францию. На фотографии он находился в обществе префекта, который встречал его у трапа самолета. Одеваясь для первого выступления, Наташа объявила: - Сказать тебе, что он мне предложил? Прежде всего, спросил, хорошо ли я знаю Париж, в том числе Лувр и музеи, потом предложил мне сто тысяч франков с оплатой всех расходов, с тем чтобы я была его гидом и переводчицей в течение месяца. Как бы ты поступила на моем месте? Вплоть до второго сеанса иранец дожидался ответа. Улыбающийся и вежливый, он всякий раз вставал и пододвигал стул Наташе, когда она присоединялась к нему. Она в конце концов объявила подругам: - Я, девочки, сказала "да". Конечно, я бы еще подумала, если бы не было здесь всех этих событий. Но учитывая, в каком сейчас состоянии находится наше заведение... - Когда же ты уезжаешь? - Прямо завтра же, на автомобиле. Он купил спортивную машину итальянской марки и уже снял апартаменты в отеле "Плацц". - Ты сообщила новость хозяину? - Нет еще. Я ему скажу перед уходом. "Если бы я владела английским, то воспользовалась бы такой возможностью? - подумала Селита. - Вполне возможно". Наташа сразу же как бы вышла за пределы их среды. |
