Но вскоре она поднялась и позвонила Делии. Оказалось, что Бернард Росс пригласил Делию на ужин.

— Но зачем?

— Ну… — Делия в нерешительности замолчала на другом конце провода, — он просто попросил меня, вот и все. Мы… вчера он пригласил меня, мы сходили в кино, а потом поужинали.

Роза моргнула несколько раз и, когда до нее наконец дошел смысл сказанного, быстро прикинула: Бернарду Россу должно быть около шестидесяти и выглядит он отлично. Неужели это возможно?..

— Желаю приятного вечера, — от всей души произнесла Роза. Она была очень привязана к Делии и всем сердцем желала ей счастья.

Но только она положила трубку, ее стали одолевать беспокойные мысли. Как Диана отнесется к мачехе? А Фрейзер? Я не позволю им обидеть Делию, взволнованно думала Роза, затем слабо улыбнулась: пустяки, ведь это всего лишь ужин.

И, пожав плечами, решительно приступила к работе.

В течение дня Розу прервали лишь один раз — пришла медсестра, чтобы наложить охлаждающую тугую повязку.

— Мистер Росс сказал, что у вас сильные боли, — призналась она. — Это поможет. Я принесла вам трость. Завтра вы уже сможете пользоваться ею вместо кресла.

— О, спасибо вам большое, — с искренней признательностью поблагодарила Роза.

В шесть часов вечера Роза устало откинулась на спинку стула — перед ней лежали законченные наброски основных комнат загородного дома Фрейзера Росса и множество замечаний к ним.

Она зевнула и решила принять душ. Уже стемнело, когда она вновь облачилась в футболку и шорты и уселась на веранде, пытаясь разглядеть в темноте море. Роза не могла отрицать, что чувствует себя одиноко и печально. Это совсем не означало, будто она хотела присоединиться к участникам сегодняшней вечеринки, но в первый раз за последние несколько лет ей не хотелось оставаться в одиночестве.

Какая же я дура, думала она. И совсем мы не подходим друг другу. Если бы у меня была хоть капля здравого смысла, я бы не стала затягивать дело какими-то дурацкими занзибарскими дверьми. За такими, как Фрейзер Росс, женщины толпами бегают, и я уверена, он не теряет времени даром.

Она просидела так еще несколько минут, не в силах стряхнуть с себя хандру. В дверь постучали, но Роза не ответила. Через минуту дверь открылась, и Роза сообразила, что медсестра, должно быть, забыла запереть ее, когда уходила. Роза обернулась, понимая, что это Фрейзер, но ничего не могла разглядеть, пока не зажглась лампа.

— Роза!

— Я… я здесь. — Она поперхнулась.

Он был в тех же брюках цвета хаки и клетчатой рубашке, которые она видела на нем вчера, загорелый, высокий и такой привлекательный. Фрейзер помолчал и подошел к двери на веранду.

— Все в порядке?

— Да. Все хорошо, спасибо, — внезапно осипшим голосом произнесла она.

Фрейзер посмотрел на нее, прищурившись, — Роза сидела неестественно прямо, густые рыжие волосы обрамляли ее маленькое лицо, руки были сцеплены на коленях, и вся ее поза выражала неприступность. Он подвинул к себе стул и сел.

— Вам сделали тугую охлаждающую повязку?

— Да. Это… это было очень мило с вашей стороны. Как вы провели день?

— Замечательно. — Фрейзер наклонился вперед и взял Розу за руку. — А вы?

— Очень продуктивно, — после небольшой паузы ответила она. — Все рисунки лежат на столе, но мы можем посмотреть их завтра.

— Мы можем посмотреть их сейчас, если хотите.

— Но вы ведь, наверное, шли ужинать…

— Вовсе нет.

— Что вы сказали?

— Я никуда не собирался.