|
Виноват, сударь, у меня обычай такой: как мне зачнут сказки
читать, так и задремлется, - еще бывало смолода, как наш дьячок, слово в слово такой же мастер, как и ваша милость... Беневольский. Прочь со своими сравнениями, в пыли таящаяся душа! прочь, пока гнев не совсем овладел мною. (Федька отходит, садится на сундук и засыпает. Беневольский продолжает читать)
Дотоль, рука с рукой, Мы по стезям незримым Спешим, о друг! с тобой К бессмертью, в бесконечность! А там! - награда... вечность!
И это я написал! это излилось из моего пера! - Федька!.. Он спит, жалкий человек! вместилище физических потребностей!.. И все люди почти таковы! с кем я ни встречался здесь в столице, ни один не чувствует этого стремленья, этого позыва души - туда! к чему-то высшему, незнаемому! - Но тем лучше: как велик между ими всеми тот один, кто, как я, вознесен ввыспрь из среды обыкновенности! - Рука фортуны отяготела надо мною, я проиграл мои деньги, - но дары фантазии всегда при мне, они всё поправят. Вельможи, цари будут внимать строю моей лиры, н золото и почести рекою польются на певца. Но я ими не дорожу, я доволен одною славою, уделом великим.
ЯВЛЕНИЕ 11
Те же и Швейцар
Швейцар. Скоро ли, сударь, опростаете квартиру? Беневольский. Что такое? Швейцар. Скоро ли вы изволите отселе выбраться! Беневольский. Пожар? неужли пожар? Федька! мои бумаги! спаси мои бумаги! в них всё мое богатство. Швейцар. Нет, сударь, бог милостив, еще ничто не горит. Беневольский. Нет? что ж ты сказал? Швейцар. Я спрашивал, скоро ли вы отселе съезжаете? Беневольсккй. Разве тебе Александр Петрович велел? Швейцар. Нет, он об вас ничего не приказывал; а уж как он изволил отправиться в деревню, а барыня съехала на дачу, так когда вы опростаете комнату? я бы запер. Беневольский. Не может быть. Как это? давно ли? так скоро? будто Александр Петрович уехал? Швейцар. |
