— А вы какого года рождения?

Вопрос, который, как говорят, женщинам задавать неприлично, но семнадцатилетнему парню простительно.

— Сорок первого, — без всяких обид, просто и чуть грустно ответила она. — Родилась ровно за месяц до войны. Двадцать второго мая. Как говорят — день Николы Вешнего…

Ага. Тридцать семь, выходит. Ровно на двадцать лет старше меня. Ничего так расклад. Точняк Анна Керн с Марковым-Виноградским. Как в воду глянул.

Она заговорила о том, как ею овладела идея, поначалу показавшаяся странной и даже дерзкой. Но интересной. Поговорить по душам с кем-то из молодых. Открыться честно: так, мол, и так, очень хочу познать душу современного юноши или девушки, неважно…

— Однако, — с особым выражением сказал я, — вы целый год трудились рядом с современной девушкой. С Леной. Почему не заглянули к ней в душу?

— А Леночка, между прочим, еще та штучка. К ней не заглянешь. Не тот случай. Я и не пыталась.

— Ага. Значит, я тот самый случай?

Пока длился этот диалог, я по максимуму старался считать информацию с собеседницы. Ну, ухоженная, красивая, это так. Даже не столько красивая, сколько сексапильная. Это понятия, конечно, сильно пересекающиеся, но не совпадающие. Среди сексапильных женщин могут быть не очень-то красивые, хотя и некрасивых нет. Нормальные, симпатичные. Но главное — в них есть необъяснимая магия. Харизма. Тайна. А вот среди красивых женщин есть как раз асексуальные. Холодные, неспособные зажечь мужчину… Впрочем, это не про Ларису Юрьевну. В ней как раз обе эти ипостаси счастливо сомкнулись. И вкус, несомненно, присутствовал. Весь ее вид свидетельствовал об умении создать ансамбль. Включая мелкие аксессуары. И уж, конечно, я заметил отсутствие обручального кольца на правой руке. Сомнительно, чтобы такая женщина в таком возрасте не побывала замужем. Хотя, конечно, в жизни чего только не бывает… Выясним.

— Да, Василий. Честно скажу, среди всех, кто заходил к нам в отдел, вы мне показались самым интересным.

— А это почему?

— А я и сама не знаю. Интуиция. Чутье. Оно у меня особенное. Угадывает без ошибок. Правда, объяснить не может.

Вот как. Чутье у нее особенное. Интересно, почему?..

— Особенное?

— Да. Могу подтвердить. Хотите?

— Было бы интересно.

Она вновь погуляла взглядом так, будто бы умеет заглянуть за край Земли.

— Вы сейчас наверняка подумали: а откуда у нее такая угадайка?..

Я рассмеялся:

— Верно! Подумал. Только об этом можно было и чисто логически догадаться, без всякой интуиции. И потом… вы уж извините, но как так выходит: при таком чутье вы не можете заглянуть кому-то в душу?.. Что-то тут не вяжется.

— Так вот это меня и тревожит, — вздохнула она. — Как будто это признак подступающей… ну, старости-не старости… короче говоря, хочется не поддаваться возрасту, понимаете?..

Она говорила с чувством, так убедительно, что я ей поверил. Собственно, она и не врала, это наверняка была ее моральная заноза. Другой вопрос, что за этим таилось еще нечто, и даже не одно. Несколько мотивов. И в этом всем мне предстояло разобраться.

Я ощутил, что ей хочется поделиться чем-то важным. Чем-то таким, чем она, возможно, ни с кем и не делилась. Возможно, во мне она и нашла родственную душу, ощутила ее этой своей интуицией.