— Вспомни, чему я тебя учил!

Учил? Кто? Плевать, нужно двигаться вперёд!

Кажется, он раза два терял сознание, затем приходил в себя и полз дальше. Остановился, когда рука, с трудом выброшенная вперёд, упёрлась в преграду. Это было новое испытание для измученного тела — каменные ступени. Взбираться вверх оказалось ещё сложнее, чем ползти. На преодоление каждой ступени, казалось, уходила целая вечность, но Джек не сдавался.

Когда его рука, поднятая в очередной раз, не ощутила преграды, он рванулся вперёд с удвоенной силой. Рывок, ещё один, ещё! Зубы в крошево от усилий, но на боль плевать! Он чувствовал — осталось совсем немного, он должен справиться.

— Останови его, протус! — Голос жреца был подобен громовому раскату. — Он сделал это, хоть я и не хочу верить своим глазам. Помоги своему ученику, иначе он умрёт, свалившись с жертвенника.

Незримая сила схватила Джека за руки и перевернула на спину, словно пушинку. Он попытался сопротивляться, но тут же услышал голос Джамала:

— Успокойся, ты добрался до сердца храма. Приготовься повторять за жрецом, он подскажет нужные слова!

— В ночной тишине! — вновь громом прозвучали слова.

— В ночной тишине, — прошептал искусанными губами Джек.

— При свете дня!

— При свете дня, — слова парня были почти не слышны.

— Да убоится Скверна меня! — гром с каждой фразой нарастал.

— Да убоится Скверна меня, — неожиданно окрепшим голосом произнёс заражённый.

— Тарос, сожги мою душу, дабы враг не имел надо мной власти!

— Тарос, сожги мою душу, дабы враг не имел надо мной власти!

Миг — и тьму смело потоком ослепительного света. Он был настолько насыщенным и плотным, что заменил собой воздух. Хватило одного вдоха, чтобы всё тело Джека превратилось в свет. А в следующий миг парень понял, что он сам становится светом, полностью растворяясь в нём. Крохи сознания воспротивились этому, забились в тщетной попытке освободиться. Накатил безотчётный всепоглощающий ужас, смывая остатки здравого смысла. И то, что осталось от Джека, неистово взмолилось тому, кто его сейчас уничтожал.

Помощь пришла — но совсем с другой стороны. Внезапно рядом с растерзанным, разорванным на куски сознанием появилось нечто родное. Оно остановило безумный свет, успокоило его. А потом Джек увидел лицо Марики. Нет, не той худой девчонки с русыми косичками и печальным взглядом человека, изнурённого тяжёлой болезнью. Это было лицо молодой женщины. Она улыбнулась Джеку, и эта улыбка придала сил.

— А-а-а! — Сознание в тело вернулось рывком. Бывший детдомовец, а ныне ученик воина Тароса обнаружил себя сидящим на каменном возвышении посреди огромной сферической залы. Пространство освещалось сотней, если не тысячей свечей, и куда большее количество теней причудливо двигалось по каменному полу, создавая видимость, будто пол покрыт слоем воды.

Всего этого Джек не замечал. Сейчас его волновало другое — в сердце появилась пустота. Нет, не та пустота, из-за которой не хочется жить, а другая.

— Приветствую тебя, новорождённый рит Тароса! — громогласно прозвучал голос жреца, по-прежнему скрывающегося от взгляда парня. — Я стал свидетелем чуда! Протус, ты знаешь правило. Новик лишается права на свободное перемещение, и у него ровно одни сутки, чтобы добраться в лагерь для новичков.

— Вставай, рит. — Голос Джамала был спокоен, и всё же в нём слышались лёгкие нотки если не радости, то веселья.