— Вставай, рит. — Голос Джамала был спокоен, и всё же в нём слышались лёгкие нотки если не радости, то веселья. — Нам следует поспешить, не стоит гневить Тароса.

Всю дорогу до порта Джек ощущал сильное жжение на левой щеке. Прикосновение к ней вызывало боль, но он всё же ощупал место ожога, однако так и не понял, что там. Джамал, молчавший от самого храма, заметил попытки бывшего ученика и остановился.

— Это тир, и не советую без причины касаться священного символа. Тарос может неправильно растолковать твои действия. Смотри. — Воин извлёк из ножен широкий кинжал, ослепительно блеснувший на солнце, и поднёс клинок к лицу парня. Джек увидел на лезвии, будто в зеркале, своё отражение. На левой щеке красовался ровный, идеально круглый ожог, очерченный чёрной окружностью. Словно кто-то сделал татуировку, а затем внутри неё поставил клеймо.

— Что это, учитель? — спросил Джек, и тут его взгляд зацепился за татуировку, расположенную на щеке Джамала.

— Ты верно понял. Это печать Тароса, тир. Она предупреждает каждого встречного, кто ты такой, и защищает тебя от Скверны. Да, отныне ты часть моего народа, а значит, будешь обращаться ко мне по званию. Я протус, тысячник. Ты рит — новобранец. Чуть выше стоит ритус — рядовой воин, он носит печать с одной чертой, разделяющей круг на две половины. Вот так, — бывший теперь уже учитель убрал кинжал в ножны, подобрал на земле веточку, нарисовал ей в дорожной пыли круг, и разделил его на две части прямой линией. Рядом тут же нарисовал ещё один кружок, уже с двумя вертикальными линиями, расположенными параллельно. — Такую печать носит критус, десятник. Если кружок разделён двумя линиями крест-накрест — это ротус, сотник. Мою печать ты видел. Больше тебе знать пока рано. А теперь повтори, что я тебе только что рассказал.

* * *

Через два часа Джек очутился на борту небольшого парусного судна и, стоя на палубе, наблюдал, как Джамал быстро удаляется от пристани. Новобранец хорошо запомнил последние слова тысячника:

— Запомни, рит, сейчас ты — никто. Но всё в твоих руках. Добейся звания критуса, и я вновь смогу взять тебя в ученики.

Несколько секунд — и могучая фигура протуса растаяла в портовой суете, оставив Джека наедине с чужим миром, законы которого молодому воину ещё предстояло узнать.

— Рит Галл, пойдём, я покажу твоё место, — раздался над ухом женский голос. Десятник Айгуль, командир галеры, подошла совершенно бесшумно. — Нам как раз не хватает одного гребца на левый борт. Ты умеешь работать с веслом?

— Никак нет, критус Айгуль.

— Хм. Ты раньше служил?

— Так точно, критус Айгуль.

— Пожалуй, тебе будет гораздо легче в первые годы обучения. Да, протус Джамал говорил, что ты одарённый. Какая магия? Ранг?

— Я не знаю, критус Айгуль.

— Понятно, всего лишь пробуждённый. Что ж, может, Тарос посчитает твой дар ценным и позволит развить его. Впрочем, это уже не моё дело. Пошли, я покажу, куда сесть.

Глава 18 Война?

Мастер Гаусс оставил нам несколько прощальных подарков. Теперь вход в обитель от посторонних глаз отгораживала трёхметровая стена, хранящая в себе гигантскую змею, имеющую вместо хвоста вторую голову. Как сказал наставник, это было заклинание высшего ранга, и оно должно продержится года два, не меньше.

Вторым, не менее ценным подарком оказалась большая руна иллюзии, наложенная на весь храм. Обитель и раньше издали не походила на что-то, сотворённое руками разумного, а теперь и вовсе выглядела естественной скалой, торчащей в окружении таких же скал, засыпанных песчаными барханами.

— Джоун, вся эта помощь — пыль в глаза.