— Я уже сыт, мама.

Тимке безразлично, что съесть. Можно холодную котлету, можно сырую сосиску. Можно кусок хлеба и кусок сахара. Но это когда мамы нет дома.

Услышав название солидного учреждения «Дом художественного воспитания детей», мама успокаивается. Она трёт на терке свёклу для борща. Из комнаты несётся громкая музыка, голос ведущего говорит:

«Сейчас будет самый главный конкурс — кто быстрее украсит ёлку! Шесть девушек шесть ёлок! Начали!»

Тимка думает: «Как будто, когда украшаешь ёлку, главное — это скорость. Ерунда! Главное — это красота. Елку надо украшать, наоборот, медленно и задумчиво. И не каждой девушке — свою ёлку, а всем вместе одну общую ёлку». Но папа смотрит не отрываясь. Можно крикнуть над папиным ухом, он даже не обернётся.

Тимка ест котлету, мама моет сковородку и спрашивает:

— Где Лена?

— В комнате.

— В какой? — Маме обязательно надо точно знать, где Лена, с точностью до квадратного сантиметра.

И Тимка отвечает:

— В маленькой, она меня ждёт, мы будем играть. А папа в большой комнате смотрит телевизор.

— Вид гипноза, — говорит мама, почему-то вздыхает и идёт в ванную стирать.

Тимкина мама никогда не сердится, ей только надо знать, кто где находится.

Потом Тимка играл с Леной, доучивал параграф по истории. Потом он лёг спать. И, засыпая, решил, что завтра обязательно сделает самый прекрасный карнавальный костюм. Такой, какого ещё ни у кого на свете не было. А чего там особенно делать? Только сесть, и всё получится.

Но завтра ещё что-то отвлекло Тимку. А потом дни побежали, поскакали. И сегодня отложил, потому что некогда. А завтра отложил, потому что не хочется. Сам себя ругал Тимка, а время шло и шло. Сначала до карнавала было далеко, а потом вдруг совсем неожиданно оказалось, что карнавал уже сегодня.

Тимка никак не может понять, как же это получилось. Но думать и раздумывать уже некогда.

Он примчался домой, бросил портфель, съел холодную котлету и сгрыз яблоко. А сам всё носился по квартире в полной растерянности. Нет костюма, нет костюма… Как же без костюма? Не пойти на карнавал? Но тогда Катя будет там, а Тимка будет здесь. Серёжа будет с Катей, а Тимка будет один? Ну уж фигушки! Явиться без карнавального костюма, просто в школьной форме? Но Галина Ивановна сказала:

«Всем быть в костюмах, сделанных своими руками. И не вздумайте обманывать — сразу увижу, кому помогали родители».

«Всем быть в костюмах» — так она сказала. Галина Ивановна от своих слов не отступает никогда. Тимка знал, что она его просто не пустит на карнавал в школьной форме. Что же делать? Не может он быть хуже всех! Все сделали костюмы. Наверняка. А он один недотёпа? Все смогли, а он не смог? Нет, он всем сейчас докажет!

До ухода оставалось полчаса. За такое короткое время очень трудно что-нибудь доказать. Но безвыходное положение иногда прибавляет изобретательности даже не очень изобретательным. На Тимку вдруг нашло что-то похожее на вдохновение.

Он достал из своего портфеля ручку, встал перед зеркалом, расстегнул рубашку и нарисовал прямо на груди синие полоски. Получилась прекрасная тельняшка. Потом Тимка сиял с антресолей папины рыбацкие сапоги с отворотами, сунул в карман мамину чёрную косынку и в прекрасном настроении помчался в школу. Хорошо, что он догадался нести сапоги под мышкой, а не обул их сразу: они были такие огромные, что он бы обязательно запутался в собственных ногах.

Тимка прибежал вовремя.

В вестибюле стояла Галина Ивановна в праздничном ярко-зелёном платье. Переливалась брошка из зелёных камушков.

— Мальчики переодеваются в кабинете физики! Девочки в кабинете химии! Быстрее, скоро начинаем!

Тимке не надо было переодеваться.