|
Суматоха продолжалась весь день. Сначала приехал судебный врач вместе с инспектором, потом, около пяти вечера, собрались сотрудники прокуратуры, согласно требованиям закона: товарищ прокурора, судебный следователь и письмоводители. Никто больше не вспоминал о запахе газа, и Нюта, возвратившаяся в половине первого, обнаружила, что у нее открыта газовая конфорка. Все время в коридорах и на лестницах толпились люди. Раз десять консьержку вызывали наверх, чтобы задать ей одни и те же вопросы. В конце концов она не выдержала: - Я ведь уже все сказала. Уезжали утром, в шесть, на такси, я слышала шум мотора. - Вы их видели? - Я же толкую вам, что молодой человек разбудил меня и сказал, что они уезжают. - Значит, вы его видели? - Вот как вас вижу. - Вы видели госпожу д'Орваль, я хотел сказать - госпожу Ропике? - Можете называть ее д'Орваль, тут все ее так называли. - Ее вы тоже видели? - Да. Она не лгала, но на мгновение заколебалась, словно уличенная в дурном намерении. Да, по правде говоря, она не была уверена в своих словах. - Это очень важный вопрос, прошу вас, подумайте. Вы подтверждаете, что в то утро видели госпожу д'Орваль? - Да, видела. Ну и что? Пусть будет так, она не станет отрекаться от своих слов. - Как была одета госпожа д'Орваль? - Этого я не заметила. - Она говорила с вами? - Не помню... Нет. - Она простилась с вами? - Да где мне все это упомнить? Вы с вашими вопросами совсем меня затуркали, а у меня ребенок один. "Эклерер" печатал не все подробности, а лишь часть их вместе со старой фотографией Констанс Ропике, обнаруженной в одном из ящиков комода. В конце заметки сообщалось: "Полиция усиленно разыскивает секретаря потерпевшей Луи Берта, известного под кличкой Малыш Луи, ранее уже привлекавшегося к ответственности". Сидя на террасе. Малыш Луи с невозмутимым видом читал газету. Он поднялся и направился к киоску. - Есть у вас "Ле Пти Вар" или "Ле Провансаль"? Он просмотрел их, чтобы убедиться, пишут ли о нем, но там ничего не оказалось. Очевидно, корреспондент из Ниццы не успел продиктовать свое сообщение по телефону. - У вас больше не осталось "Эклерер"? - Один, последний, для повара из "Гранд-отеля". - А сколько вы их получаете? - Восемь. Луи сохранял спокойствие. Увидев его на площади в тени эвкалиптов, когда на церковных часах пробило одиннадцать, никто не заподозрил бы... Пароход на Тур-Фондю уже отходил, на него не успеть. Другой отправится через два часа. Правда, он мог бы нанять моторку, в порту их полно. - Вчера вечером ты была недобрая, - грустным голосом сказал он служанке, вернувшись в кафе. Он и в самом деле был огорчен ее неуступчивостью. - Принеси мне счет. - Вы уезжаете? Он чуть было не ответил: "Если не помешают" - и поднялся в номер уложить чемодан. |
