— Стой, Тёрм, это же магия, — закричала я, бросаясь, чтобы перехватить его руку, но не успела. Удар был подобен грому, искрами сыпануло во все стороны так, что я невольно закрыла глаза, а камерлинец размахнулся для нового удара…

— Уф, вот, — выдохнул Тёрм, когда всё было кончено. Он опустил кувалду, точнее то, что от неё осталось, на пол и рукавом вытер выступивший на лбу пот. Одна из капелек, сорвавшись, полетела вниз, и я невольно проследила за её полётом.

— Дьявол, — оброненные мной ключи лежали прямо под нашими ногами. Проследив за направлением моего взгляда, Тёрм простодушно развёл руками.

— Подумаешь, у нас всё равно не было отпирающего слова, — сделав такой вывод, он ногой отпихнул кувалду в сторону и принялся приподнимать крышку гроба. В том, что это был именно гроб, а не сундук, теперь, когда он остался без магических пут, не было сомнения. Кажется я уже поняла, какой артефакт хранило это подземелье…

Крышка, поддавшись двойному усилию, приподнялась и грохотом соскользнула на пол. В деревянном гробу, опоясанный тонкими серебряными цепями лежало то, что когда-то очень давно называлось магом Рафаэлом. Кожа, обтянувшая почерневший скелет, ввалившиеся в череп глаза, прикрытые сморщенными веками, остатки некогда густой шевелюры, желтые зубы, прикрытые ниточками серых губ — все это едва напоминало человека, бывшего когда-то главным магом Прибрежного царства.

— Кто вы? — даже не прохрипела, а простонала эта человеческая мумия.

— Мы могли бы ответить тебе, но разве это имеет какое-то значение?

— Пожалуй, нет, — будь у мумии возможность двигаться, она, я уверена, пожала бы плечами, — вы пробудили мою сущность. Вы вновь принесли мне боль. Я хотел бы вам отомстить, но у меня нет для этого возможности. Зачем вы сделали это? Зачем сняли крышку моего гроба? Уж не для того ли, чтобы освободить меня? Нет? Я так и знал. Вы хотите, чтобы я дал вам часть своей силы? Так знайте, у меня её уже не осталось вовсе. Так зачем же вы пришли?

— Мы хотим уничтожить шлотов!

— Шлотов? — из гроба послышалось карканье, похожее на смех, — это невозможно. Разве что… хотя впрочем нет. Жаберы… Как я не способен покинуть это место, так и вы никогда не сможете убедить кого-либо из них вырвать свое сердце, — я не понимала, о чём он говорит, возможно, это всего лишь бред выжившего из ума старикашки? Или нет? А он продолжал бормотать. — К тому же сами вы слишком слабы, чтобы противостоять демонам. Но в ваших силах оказать мне милость.

— Мы не церковь святого Антония, чтобы оказывать милости, мы пришли требовать от человека, выпустившего в свет кровавые исчадия ада, выполнить свой долг и возвратить их обратно! — Терм уже начинал злиться, и я, кажется, тоже.

— Я не могу. Мои силы давно сломлены, даже если вы собьёте последние цепи, я так и останусь дряхлой беспомощной тенью. Помогите мне. Я не говорю о добродетели, я прошу только о милости.

— Уничтожьте шлотов, и мы подумаем над вашей просьбой.

— Я не могу, — искренне прохрипел маг. Я хотела что-то сказать, но этот момент тело мага дернулось, по окружающим его серебряным цепям побежали фиолетовые искры и, заскрежетав зубами, скелет испустил долгий пронзительный стон.

— Арантранаида, что же ты со мной делаешь?! — вопросил-пожаловался маг, и новая порция боли и страдания пронзила его тело. — За что? — прошелестели стенки гроба. И снова всёпроникающая боль прошлась по его телу. Я, почувствовав лишь отголоски той боли, едва сдержалась, чтобы не закричать.

Мы некоторое время стояли молча.