Однажды в пятницу сама Хелен Лэлли пришла в мастерскую. Все головы дружно повернулись в ее сторону: Хелен была одета в костюм кремового цвета, а волосы были заколоты высоко на голове. Она прошла в офис, недолго поговорила с Гектором Маклареном, а затем вышла и прошла прямо к месту Нелл. Она взяла в руки жакет, над которым работала Нелл, и осмотрела его. Казалось, ей понравилась работа Нелл, хотя Нелл понимала, что шов был не слишком прям. Просто-напросто Нелл заснула над ним в одном месте — и не стала переделывать.

— Значит, тебя зовут Нелл, — сказала Хелен. — Мистер Макларен отзывается о тебе очень хорошо. Нелл — такое красивое имя. Я всегда любила его.

— Спасибо, — только и могла сказать Нелл, вспыхнув от удовольствия. Она изо всех сил старалась выглядеть сурово, но это ей плохо удавалось. Хелен подумала, что девушка, видимо, слишком молода, слишком худа и живет далеко от родного дома, что нехорошо. Она пошла к Гектору и поговорила с ним еще раз, глядя через стекло туда, где склонилась над шитьем черноволосая, коротко стриженая голова Нелл.

— Уж слишком она молода, Гектор, — сказала Хелен. — Это большая ответственность для нас. Не похоже на вас, Гектор. Мы и так перегружены персоналом. К тому же ее швы «гуляют».

— Мы не будем перегружены персоналом, если только поступит заказ из Бразилии, — отвечал Гектор. — Если это случится, у нас даже станет не хватать рабочих рук.

Как раз в это время зазвонил телефон: поступила информация из Рио. Заказ был такой, на который «Дом Лэлли» редко решался: пошив целого гардероба для невероятно богатой и полной фантазий молодой особы, причудой которой были красные розы. Может быть, то была причуда ее мужа, но только по ее заказу на любом предмете одежды, тайно или явно, тонкой вышивкой либо пышной аппликацией, по выбору «Дома Лэлли», должна была присутствовать красная роза: будь то пояс для чулок или пальто.

— Зачем только мы взялись делать эти розочки? — опечалилась Хелен. — Это так вульгарно. Нужно было отказаться.

— Мы взялись делать их из-за денег, — быстро ответил Гектор. — А вульгарно это или не вульгарно — зависит от того, как сделать.

— Но мне придется стоять над исполнительницей все время при исполнении розы, — возразила Хелен. Однако, вдруг подбодренная какой-то мыслью, проговорила: — Да, я полагаю, роза будет тем, чем мы захотим ее изобразить.

И так оно и было! Гектор сразу же вспомнил о работах Нелл, и Нелл была переведена из уборщиц в вышивальщицы — и села вышивать розы: от пурпурных бутонов до буйно-черно-алой в полном цвету. Она проявила такую фантазию, что уже через неделю сидела в верхней студии Сент-Джон Вуд-хауз и вышивала розы на тканях различных оттенков, веса, плотности; она подбирала нити к тону ткани с инстинктивной верностью.

— Бог мой, — повторяла Хелен, — что бы я без тебя делала.

А Гектору она говорила:

— Я едва успеваю сказать ей слово: она, кажется, читает мои мысли. И так хорошо, когда в доме есть девушка: я так устала от мальчишек!

— Берегитесь, — предупреждал ее Гектор, — не начните видеть в ней, в конце концов, свою дочь. Она — рабочая, не испортьте мне ее!

По мнению Гектора, Хелен испортила своих мальчишек: она все им прощала, давала полную свободу, тратила на них слишком много денег.

Возможно, он был прав, но зачем все эти строгости, неприятности, пока они счастливы? Так думают многие матери, когда растят детей в одиночку.

— Нелл, — сказала Хелен как-то раз, когда Нелл уже неделю работала у нее в доме, — где ты живешь?

— В муниципальной квартире, — ответила Нелл, но, почувствовав себя ободренной вниманием, продолжила: — Там хорошо.