Я чувствовала, как неумолимые тиски выжимают кровь из моего сердца, должно быть, я сильно побледнела, потому что Итридж предложил мне стакан воды и стал терпеливо дожидаться, пока я возьму себя в руки. Но когда я снова встретилась с ним взглядом, он продолжил свое разрушительное повествование с того места, На котором прервался.

— Марк никогда не работал в «Орндорфф и Бергер», Кей. Фирма даже никогда не слышала о нем, что нисколько меня не удивляет. Марк Джеймс не имел возможности заниматься юридической практикой — он был исключен из коллегии адвокатов. Оказывается, он просто личный адъютант Спарацино.

— А Спарацино работает в «Орндорфф и Бергер»? — выдавила я из себя.

— Он их адвокат, специализирующийся на индустрии развлечении. Это действительно так, — ответил Итридж.

Я молча пыталась сдержать наворачивавшиеся слезы.

— Держись от него подальше, Кей. — Итридж пытался быть помягче, и в его голосе сквозила грубоватая ласка. — Ради Бога, порви с ним. Порви, что бы там у тебя с ним не было.

— У меня с ним ничего нет. — Мой голос дрожал.

— Когда последний раз ты разговаривала с ним?

— Несколько недель назад. Он звонил. Мы говорили не более тридцати секунд.

Итридж кивнул, как будто ожидал этого.

— Да, беспокойная жизнь — один из ядовитых плодов криминальной деятельности. Сомневаюсь, что Марк Джеймс располагает временем для длительных телефонных разговоров. Сомневаюсь, что он вообще приблизился бы к тебе, если бы ему не было от тебя что-то нужно. Расскажи мне, как тебя угораздило оказаться с ним в Нью-Йорке.

— Он хотел увидеться со мной, хотел предупредить меня о Спарацино, — добавила я неуверенно, — во всяком случае, он так сказал.

— И он предупредил тебя о нем?

— Да.

— Что именно он сказал?

— Именно то, что ты как раз и говорил.

— Зачем он тебе это рассказывал?

— Он сказал, что хочет защитить меня.

— Ты в это веришь?

— Я уже сама не знаю, во что, черт побери, верю.

— Ты любишь этого человека?

Я молча уставилась на главного прокурора застывшим взглядом.

Очень тихо он произнес:

— Мне нужно знать, насколько ты уязвима. Пожалуйста, не думай, что мне это нравится, Кей.

— Пожалуйста, не думай, что это нравится мне, Том. — Я говорила срывающимся голосом.

Итридж убрал с колен салфетку и, прежде чем засунуть ее под тарелку, принялся неторопливо и аккуратно ее складывать.

— У меня есть причина опасаться, — сказал он очень тихо, и мне пришлось наклониться, чтобы расслышать его слова, — что Марк Джеймс может сильно навредить тебе, Кей. Есть основания подозревать, что именно он стоит за попыткой вторжения в твой кабинет...

— Какие основания? — оборвала я его. — О чем ты говоришь? Что доказывает?.. — Слова застряли у меня в горле, когда возле нашего стола внезапно появился сенатор Патин и сопровождавший его молодой человек. Я не заметила, когда они встали и направились в нашу сторону. Они уже поняли, что вмешались в напряженный разговор, о чем свидетельствовало выражение на их лицах.

— Джон, рад тебя видеть. — Итридж отодвинул свой стул.