– Надо исцелить ее сейчас, – сказал Сэм. – Исцелить или убить.

– Что? – переспросил Дин, не отрывая взгляда от Элвии.

– Сейчас, пока есть возможность, – продолжал Сэм. – Другого шанса может и не представиться.

– Если мы исцелим ее сейчас, – возразила Шочи, – она снова станет обычным человеком. Ее связь с Клаудией прервется. То же самое, если мы ее убьем. Без этой связи мы не найдем Клаудию. А когда Nagual поймут, что связь оборвалась, не будет причины держать ее живой.

– Послушай, мне жаль, но…

– Нет, Сэм, – сказал Дин. – Никогда. Я уже понимаю, к чему ты клонишь, и ответ отрицательный.

– Отрицательный? – Сэм шагнул вперед. – Нельзя противопоставить жизнь одной-единственной девочки жизням миллионов людей, которые погибнут, если Когтистая Бабочка прорвется в наш мир. Включая наши жизни. Это просто глупо. Самоубийственно.

Элвия, дрожа, забилась глубже под витрину.

– Ты ее пугаешь, – сказала Шочи.

– Сэм, назад, – велел Дин. – Просто дай мне с ней поговорить, ладно? Я попытаюсь убедить ее излечиться после того, как узнаю, где Клаудия. Но Клаудия прежде всего. Я говорил, что сделаю всё возможное, чтобы защитить этого ребенка, и именно это я собираюсь сделать. А ты просто следи за дверью, чтобы мне не помешали Тео и эти ее вороны-оборотни.

Дин приблизился к витрине и лег на живот. Шочи пристроилась рядом.

– Элвия, послушай меня. Я понимаю, ты испугана, но твоя дочь тоже боится. Ты ведь чувствуешь, правда? Ее страх?

Он ждал, пока Шочи переведет, изучая переменчивое лицо и пустые глаза Элвии. Страж пристально смотрела на него, окаменевшая и напряженная, словно загнанное в угол животное.

– Ей нужна мать, – продолжал Дин. – Она нуждается в нашей помощи так же, как и ты. Расскажи, где она, и мы вытащим отсюда вас обоих, хорошо? Я не позволю Тео причинить тебе боль.

Костлявые серые пальцы снова показались из теней и схватили Дина за руку. Было сложно не отдернуть руку от горячечного прикосновения, но он справился.

– Где она?

Ответ пришел жестокой вспышкой чистой агонии в голове в сопровождении четкого воспоминания о том, как Элвия прячет маленькую Клаудию в сухом кустарнике, и потока не слов даже, а первобытных эмоций:

– … бросилаеебросилаеебросилаеебросилаее…

Дин дотронулся до носа, и пальцы окрасились кровью. Страдальческий вопль отдавался в черепе, словно самая жуткая мигрень.

– Тебе пришлось оставить ее, чтобы защитить, – проговорил Дин, пытаясь мыслить ясно. – Но сейчас у тебя есть шанс снова ее найти. Найти и спасти. Элвия, скажи мне, где она.

Страж отпустила его руку и выползла из-под витрин. Никто не двинулся. Сэм наблюдал, сузив глаза и положив ладонь на рукоять «Магнума».

– Полегче, – сказал Дин.

Элвия уронила маленькую мумию и принялась изменяться на ходу. Теперь она больше походила на койота, только сгорбленного и шелудивого, шершавая шкура кишела насекомыми. Она уходила от Дина, двигаясь к двери.

– Ты куда? – спросил он.

Шочи перевела, но Страж проигнорировала их.

– Элвия, – Дин медленно поднялся на ноги. – Элвия, где твоя дочь? Где она?

Мышцы на тощих задних ногах напряглись: Страж готовилась бежать. Дин испугался, что упустит ее.

– Элвия, погоди, послушай… – начал он, но тут пришел ответ, прозвучавший в мыслях воем неисправной циркулярной пилы.