– Настоящие русские люди!

– Поговорили, Булавинском полюбовались, а теперь пора бы и до вашего дома добраться. А затем приглашаю вас пообедать. Есть в городе своя фирменная кухня?

– Фирменная кухня у моей мамы, но это на той неделе… Можно, наверное, куда нибудь пойти. Хотя…

Гордеев приложил палец к губам. Одно дело – вести в гостиничном номере общие разговоры о времени и о себе и совсем другое – строить планы на ближайшие часы.

Лида кивнула. Гордеев быстро переложил кое что из портфеля в чемодан, а из чемодана – в портфель, подхватил Лидино заграничное чудовище, с которого предварительно содрал наконец бумажную упаковку, и они прошли в холл.

– Лифт только наверх, – безразлично сказала дежурная по этажу. Их должность устояла даже в экономических штормах эпохи. – Лестница там.

Пришлось идти по лестнице.

Вдруг они услышали цоканье каблуков, а между вторым и третьим этажом увидели поднимающуюся им навстречу девушку ростом под стать Лиде, в длинном, но открытом платье и в босоножках на высоченных шпильках.

– Лидуха! – воскликнула девушка. – Ты что это делаешь в наших краях?

– Танча?! – Лида удивилась, пожалуй, посильнее.

– Ага! На каникулы приехала?

– На каникулы. А…

– А я здесь работаю. Фирма наша два номера арендует на третьем этаже. Зайдешь? – Гордеева эта девушка, которая в его реестре женской красоты прошла бы по разряду «смазливых», казалось, не замечает. – Посидим поболтаем, кофейку попьем, расскажешь, как там, в столице… – Она наконец посмотрела на господина адвоката – темные глаза, очи черные, внимательные. – С молодым человеком своим познакомишь.

– Это Юрий Петрович, – сказала Лида. – А это моя бывшая одноклассница Таня.

Гордеев и гостиничная дива обменялись пристальными взглядами.

– Сейчас нам некогда, – развела руками Лида. – Может, позже как нибудь. Я ведь на все лето приехала.

– Телефон у тебя тот же? – спросила Таня Танча.

– Тот же.

– А моим так и не поставили. – Разговорчивая девица, вероятно природная брюнетка, привычно, как видно играя, поправила свои роскошные волосы, умело выкрашенные в светло русый цвет. – Так что пользуюсь мобильным, – прибавила она вроде не хвастаясь, но со значением.

– Значит, и сюда добралась цивилизация! – с наигранным восторгом произнес Гордеев.

– А то! – Владелица новейшего средства связи выставила из разлетающихся складок платья на ступеньку рядом с Гордеевым свою длинную загорелую ногу, гладкую, как отполированная.

– Ну до свидания, Таня! – Лида заторопилась вниз, Гордеев – следом.

– Пока.

– Это наша классная знаменитость, – объяснила Лида, когда они вышли из лестничной шахты в холл. – Таня Вершкова. Она в десятом классе участвовала в областном конкурсе красоты и заняла первое место. Куда то уезжала, то ли в Москву, то ли даже за рубеж, вроде у нее был контракт фотомодели… Потом вернулась. Интересная девочка. – Лида фыркнула. – А прозвище у нее откуда то взялось смешное – мне ребята из нашего класса рассказывали – Джуси Фрут. Представляете, королева красоты – и какая то жвачка.

– Бывает, – протянул Гордеев, проходя вслед за Лидой через вертящуюся входную дверь на улицу.

Обвел глазами площадь, набережную, высокие деревья с яркими, еще не изъеденными летом листьями.

– Красота. – Хмыкнул: – И при этом, как вы изволили выразиться, серая зона.