Изменить размер шрифта - +
Скорее она направлена на угрозу, которую представляет враг для всего общества, для цивилизованных порядков и законов. Если этому злу позволить восторжествовать, законы в будущем будут придумывать революционеры с диким взглядом и с пистолетом в кулаке, миром станут править разрушители, а не строители, и Питер Страйд ненавидел такую возможность еще больше, чем кровь и насилие, и ненависть его была ненавистью солдата. Ибо только солдат знает, что такое ужасы войны.

Солдатский инстинкт призывал его немедленно выступить и уничтожить врага, но ученый и философ в нем предупреждал, что еще не время, и огромным усилием воли он сдержал свой инстинкт бойца.

В то же время он понимал, что именно ради такого момента, ради этой непосредственной встречи со злом он поставил под угрозу всю свою карьеру.

Когда ему не дали возглавить "Атлас" и вместо него назначили политика, Питеру следовало бы отклонить назначение на меньшую должность в "Атласе". Перед ним открывались другие возможности, но он предпочел остаться со своим проектом - и надеялся, что никто не почувствовал глубину его негодования. Бог свидетель, у Кингстона Паркера не было с тех пор оснований жаловаться. Никто в "Атласе" не работал напряженней, и верность Питера много раз была испытана.

Теперь все это казалось оправданным: наступил момент, ради которого Питер работал. Враг ждет его там, на горящем бетоне под африканским солнцем, не на мягком зеленом острове под дождем, не на грязных улицах густонаселенного города - но это все тот же старый враг, и Питер знал, что его время пришло.

Когда Питер забрался в салон "Ховсера", ставший его штабквартирой, и сел в кожаное кресло, связисты уже установили контакт и на главном экране виден был Колин Нобл. На правом верхнем экране помещалось панорамное изображение южной части главной полосы, в самом центре изображения, как орел в гнезде, сидел "боинг". На другом экране видна была его рубка при максимальном увеличении. Подробности были такими четкими, что Питер легко прочел на ярлычке имя изготовителя одеяла, закрывавшего окно. На третьем экране - внутренности контрольной башни. На переднем плане диспетчеры в рубашках с короткими рукавами перед экранами радаров, а за ними через большие окна вид все на тот же "боинг". Камеры были установлены час назад в здании аэропорта. Еще один экран оставался темным. Знакомое добродушное лицо Колина Нобла заполнило главный экран.

- Если бы у тебя была кавалерия, а не морская пехота, - сказал Питер, - ты был бы здесь еще вчера...

- Куда торопиться, приятель? Я вижу, пирушка еще не началась. - Колин улыбнулся ему с экрана и отодвинул назад бейзбольную шапочку.

- Ты чертовски прав, - согласился Питер. - Мы даже не знаем, кто организовал пирушку. Какова последняя оценка времени прибытия?

- Мы нашли попутный ветер - час двадцать две минуты с этого момента, - ответил Колин.

- Ну, хорошо, перейдем к делу, - сказал Питер и начал знакомить Нобла со своими решениями, сверяясь с записями в блокноте. Иногда он просил операторов сменить кадр, и они давали по его указаниями панораму или увеличение, показывали радарную станцию или вентиляторы служебного ангара, за которыми Питер решил поместить своих снайперов. Изображение передавалось в просторный трюм "Геркулеса", чтобы люди, которые будут занимать ту или иную позицию, могли заранее изучить ее и тщательно подготовиться. То же самое изображение через спутник передавалось, лишь слегка искаженное, на экране в центральном штабе "Атласа" в западном крыле Пентагона. Обвиснув в кресле, как старый лев, Кингстон Паркер следил за каждым словом разговора; он оторвался только раз, когда помощник принес ему сообщения с телекса. И сразу приказал, чтобы его изображение передали Питеру.

- Простите за вмешательство, Питер, но у нас есть полезные сведения. Предположив, что боевая группа села на 070 в Моэ, мы связались с сейшельской полицией и попросили проверить список пассажиров.

Быстрый переход