— Я скажу Альберту, чтобы послал за ней мальчишку, — пообещала Розамунда, помогая дочери сесть на стул с высокой спинкой.

Смышленый слуга поднес ей кубок с вином. Она кивком поблагодарила его.

— Выпей, тебе поможет, — велела она Элизабет. — Я посмотрю, что нужно сделать, а ты подожди, пока начнутся схватки.

В зал вошли несколько слуг, сгибавшихся под тяжестью дубового родильного стола. За ними следовал Альберт с потемневшей от времени колыбелью. В ней лежали еще Розамунда и ее почивший брат, а до них — ее отец и его братья.

Глаза вдруг защипало от слез. Как же быстро летит время!

— Пошли мальчишку за Мейбл, — приказала она Альберту. — И пусть кто-нибудь найдет хозяина.

— Сейчас, миледи, — кивнул он и позвал молодого слугу.

Элизабет молча наблюдала, как окружающие принялись за дело. Две румяных служанки выскребли родильный стол и аккуратно осушили его тряпками. Колыбель сначала тщательно протерли, а потом вымыли. В зал ворвалась Мейбл и, увидев колыбель, просияла и положила в нее новый матрасик, который успела выстегать. Взгляды ее и Розамунды встретились. Женщины заулыбались, поняв друг друга. Мейбл быстро подошла к Элизабет:

— Как ты себя чувствуешь, цыпленочек?

— Пока что ничего не происходит, — пожаловалась Элизабет.

— Скоро начнется, — заверила Мейбл. — Парнишка слишком хорошо воспитан и ждет, пока мы сможем его принять.

Она взяла кубок из руки Элизабет.

— Сейчас принесу тебе еще вина.

Вскоре Розамунда с помощью Мейбл все приготовила для родов. Нэнси вернулась с грудой чистых тряпок и положила их на маленький столик, где уже стояли большой таз и маленький графинчик с оливковым маслом. Слуги поставили котлы с горячей водой на угли очага. На буфете стояло вино.

Теперь в зале царило молчаливое ожидание. Ожидание нового наследника Фрайарсгейта.

— Повар хочет знать, что делать с сегодняшним обедом? — прошептал подошедший Альберт.

— Все должно идти, как обычно, — ответила Розамунда. — Нужно же нам что-то есть.

— Хорошо, миледи, — ответил Альберт.

— А теперь иди и задай тот же вопрос леди, — мягко пожурила Розамунда мажордома. — Тебе следовало сначала подойти к ней.

— Прошу прощения, миледи, — пробормотал Альберт, краснея.

— Понимаю, — тихо ответила Розамунда. — Ты был мальчишкой, когда в этом доме правила я. Но вот уже девять лет хозяйка здесь моя дочь.

Альберт с почтительным поклоном обратился к Элизабет и, получив распоряжение, удалился.

Часа через два Элизабет изумленно ахнула:

— Мама! Скорее! Мне больно!

— Значит, начались схватки, — спокойно констатировала Розамунда. — Вставай, прогуляемся по залу. Это тебе поможет.

В течение нескольких часов схватки были довольно редки, но во второй половине дня случались все чаще и сильнее. Сегодня был самый длинный день года, и слугам не терпелось пойти на праздник. На холмах уже загорались огни.

— Где мой муж? — капризно спросила Элизабет.

— Здесь, жена, — откликнулся Бэн.

Он уже давно был в зале, но мудро старался не попадаться Элизабет на глаза.

— Чем я могу помочь тебе, любимая?

Он встал на колени рядом с женой и сжал ее маленькую ручку.

— Останься со мной, — к его удивлению, попросила Элизабет — за последние недели она так и не смягчилась, даже после приезда матери.

— Я здесь и никуда не уйду, — пообещал он.