А чуть погодя услышал в разговорах про государев околоток. Вышел из дворца, осмотрелся — ничего вроде не изменилось. А потом, когда прошелся, тогда и углядел — на тех дворах теперь где валенки катают, где портняжничают, где чеботарят. А то и пули льют или пыжи высекают. Сговорился Степан с интендантами, и давай народ занимать делами для войска нужными — всё равно ведь кормить их приходится. А так оно с пользой выходит.

— Герцог и герцогиня Геринг! — провозгласил окольничий, и в залу вошла монаршая чета с одного из бургских островов. Впрочем, после того как Гриша с Натальей приветливо встретили их посреди зала, этикет развеяла матушка, Ольга Францевна, затеявшая обнимашки с братцем. Отобедали запросто в малой гостиной. А потом также непринуждённо, гость поведал о том, что хотел бы предложить Рыссии поставки угля за услуги рысского флота по охране берегов маленькой, но весьма привлекательного для грабителей земли Геринбург. А то Штадтские острова устроились, как у Христа за пазухой, оберегаемые рысской патрульной эскадрой, которая в Бургский архипелаг не заглядывает. А ведь, если по-родственному, то стоило бы не забывать о местах, откуда родом матушка государя.

Дальше уточнением деталей занимались уже дьяки морского приказа. Дело в том, что в немецких землях много замечательных мастеров. Так много, что им там даже слегка тесно — мешают они друг другу, переманивая к себе клиентов. Но если в места, где добрых работников ценят, регулярно ходит военный транспортник, то нетрудно съездить и посмотреть, нельзя ли там устроиться.

Частенько получается — льзя. А Рыссии нужны и полировщики линз для подзорных труб, и изготовители готовален, буссолей, и приборов для определения углов на небесные светила. А еще преподаватели требуются для школ навигацкой, да рудознацкой, да звездочётской, да коновальской, да механической, да… одним словом, пользуясь опережением в качестве вооружения и периодом относительной безопасности от вторжений извне, Гриша несколько сократил расходы на флот и сосредоточил денежные средства на подготовке своих специалистов в областях, где без обширных и разносторонних познаний хороших результатов не добиться.

К рысским послам были направлены письма, уведомляющие о желательности приобретения научных книг, и приглашении светлых голов — тех людей, что исследуют природу вещей и делятся друг с другом открытиями или сомнениями. Учёных, без которых не подготовишь преподавателей.

Тем не менее, душу молодого царя постоянно грызло какое-то сомнение. Сомнение в том, обо всём ли он подумал, обо всём ли похлопотал.

Если отбросить эмоции — дела продвигаются успешно. Замысел превратить Рыссию в государство, все жители которого работают для победы над внешним врагом, воплощается со скоростью, которую ограничивают только наличные средства и инерция мышления. То есть причины, повлиять на которые невозможно. Население не оказывает сопротивления переменам. Наоборот, способствует в меру своего соображения. Но ощущение того, что нечто важное упущено, что какую-то деталь он упустил, гложет Гришу всё сильнее и сильнее.

Итак — народ спокойно ждёт от него перемен к лучшему. То есть рассчитывает, по меньшей мере, на то, что каждый доживёт отпущенный ему век не в голоде и помрёт в своей постели. Стоп. Этого он для всех сделать не может, потому, что немало людей сложит свои головы на поле брани. Или получит увечья. Павших похоронят с почестями, а калек… приютит родня, если она есть. А если нет?

Получается, что потребны приюты для ветеранов, где их станут лечить и обиходить, а то видел он безногих на паперти.

Хм! А ведь персонал таких домов призрения требует постоянного неусыпного контроля — старые немочные ворчуны даже человека с ангельским терпением могут вывести из себя. То есть царская семья бывать в этом заведении должна регулярно и запросто, да и других благородных и влиятельных родов людям наведаться туда не вредно будет.