|
Двурогая шишка на его конце медленно повернулась к Клотагорбу, затем к Джон-Тому. Не спеша оглядела комнату, слегка покачиваясь из стороны в сторону. В окошках пульсировал слабый желтый свет, как будто там искрило что-то жизненно важное. - Я всегда говорю правду, - раздалось из решетки, расположенной рядом с бумажным свитком. Банкан увидел, как на клетчатой бумаге задрожала длинная металлическая стрелка. - Значит, ты в самом деле детектор лжи? - осторожно спросил Джон-Том. Утолщение на проводе, которое, как позднее узнал Банкан, называлось штепселем, но ему все равно напоминало змеиную голову, резко повернулось, чтобы "посмотреть" на старшего чаропевца. - Я Великий Правдивец. Я - сама истина. И я никогда не лгу. Джон-Том почесал в затылке. - Одного у тебя не отнимешь - ты говорливей любого из моих знакомых детекторов. Как ты здесь очутился? - Не знаю. Истина путешествует всюду, не ведая преград. Я помню великую бурю, помню, как меня изучали и тестировали, как превращали, заколдовывали, заклинали, и в конце концов я очутился на золотой подставке в пещере. Там я долгое время провел в праздности, а затем твой отпрыск доставил меня сюда. - Каково же твое предназначение? Банкан заметил, что Клотагорб смотрит на устройство, как на очень ядовитую рептилию. - Говорить правду, только правду и ничего кроме правды. Раздался лающий смех Сквилла: - Е-мое, а ведь фиговина, кажись, таки чего-то стоит. Эх, знал бы купчишка, че он уступил за паршивую кучу золота. - Если бы он узнал о моих способностях, ничего бы не изменилось. Ленивец не настаивал бы на расторжении сделки. - Штепсель завис перед опешившим выдром. - Он не знал, как со мной поступить. Ведь Граджелут - всего лишь бродячий торговец, что с него взять. - Я знаю, как с тобой поступить. Клотагорб настороженно следил за пульсирующим устройством. Штепсель повернулся к нему. - Нет, не знаешь. Это ложь. Ты все еще убежден, что я смертельно опасен, и скрываешь это от друзей. Все посмотрели на Клотагорба. Тот молчал, переминаясь в явном смущении, и Джон-Том поспешил на выручку учителю. - Но почему ты прежде ничего не говорил? - Никто ко мне не обращался, не задавал вопросов. А ты, - штепсель качнулся в сторону чаропевца, - задел мое самолюбие, и я решил выступить в свою защиту. Когда за душой - ничего кроме правды, нельзя помалкивать в тряпочку и позволять, чтобы об тебя вытирали ноги. Клотагорб посмотрел поверх очков на своего младшего коллегу. - В твоем родном мире все подобные устройства так нахальны? Джон-Том отрицательно покачал головой. - Большинство из них лишено дара речи. Но ведь и я на родине не умел чародействовать с помощью музыки. А оказавшись здесь, приобрел кое-какие способности. Вероятно, и с машинами так бывает. По крайней мере, с этой, - уточнил он, разглядывая зачарованный детектор лжи. - Конечно, если она не врет. - Я не умею врать! - отчеканил Правдивец. Затем штепсель смущенно поник. - Хотя иногда жалею об этом. На свете столько неразоблаченной лжи - мне со всей вовек не справиться. - Если ты говоришь правду, - упорствовал Джон-Том. |
