— А вы точно знаете, что не охомутали? — внезапно выпалила Уля то, что и ее очень интересовало. — Может, он и того… в хомуте.

— Так не женат же, я точно знаю. Спрашивала. Захар бы мне врать не стал. Да и кольца на пальце нет.

— Ну, может у него женщина есть. Не жена, но… партнерша.

— У меня вон кот есть, паскудник, где-то шляется уже который день, то у одной соседки погостит, то у другой — и что? Хороший мужик женатым должен быть!

Ульяна не выдержала — и рассмеялась.

На этом разговор о мужчинах и их желаниях закончился.

***

— Ой, какой молодец! — Настасья Капитоновна взяла из рук Захара две булки хлеба. — За свежим съездил!

— Ну так мы в этом году свежего хлеба еще не ели.

— Точно. Давайте за стол садиться.

После обеда Захар уже традиционно попросил Ульяну его проводить.

— Давай завтра на лыжах покатаемся?

— На каких? — опешила Ульяна.

— На беговых. Гор-то тут нет. У меня своя пара есть, и я с соседом через улицу договорился — он лыжи своей дочери даст, там как раз и ботинки сорокового размера.

— Захар… я…

— У нас тут народу много на лыжах катается, лыжню такую проложили хорошую.

— Захар, я уезжаю завтра.

— В смысле — уезжаешь?!

— В прямом. Я сюда на три дня приехала. Они закончились. У меня билет на автобус на завтра.

Он помолчал.

— Ясно. Понятно.

Мне вот ничего не ясно и не понятно!

— Ну ладно. Пойду тогда… лыжи соседу верну.

***

Остаток дня прошел как-то бездумно. Уля перемыла всю посуду после обеда, а потом устроилась на диване с телефоном.

Настасья Капитоновна устроилась напротив, в кресле, с вязанием.

Немного повязала, потом позвала Улю на примерку, осталась довольна результатом и принялась за продолжение вязания, периодически радуя Ульяну какими-нибудь рассказами из своей жизни.

***

Ей не спалось. Настасья Капитоновна уже вовсю выводила носом рулады, а Ульяна лежала и думала. О том, что будет завтра.

Увидит ли она еще Захара? Еще думала о том, что с его стороны это глупо — вот так обидеться и уйти из-за того, что она не согласилась с ним поехать на лыжах кататься. А ты предложи остаться! Не предложил же. А если бы предложил — осталась бы? Ульяна не знала. Знала она только одно — провести одной эту последнюю ночь в деревне — очень тоскливо. И обидно до слез.

От негромкого стука в окно Уля едва не подпрыгнула. А когда осторожно подошла к окну, то увидела там… Захара!

Сердце, конечно, тут же чуть не выпрыгнуло из груди. Он помахал ей рукой в сторону двери, Уля часто закивала и на цыпочках поспешила к порогу. О таких полезных вещах, как женская гордость или верхняя одежда, было тут же и благополучно забыто.

Именно поэтому Уля сама, первая бросилась на шею Захару. И сама поцеловала. А он привычно обнял ее полам своей куртки и довольно быстро прервал поцелуй.

— Пойдем скорее. К ночи приморозило.

***

Он любил ее как-то особенно нежно. Неторопливо, не спеша.

Так, что у нее стал набухать в горле какой-то непонятный ком. Но потом этот ком растаял — как растаяла и сама Ульяна, с вскриком истекая влагой под горячим солнцем по имени Захар. Потом они долго и молча лежали вместе — она в кольце его рук. И Уля говорила себе: «Ну, вот еще минуту. Ну, вот еще.