— Я думал, ты ушла. Молчишь. Не отвечаешь.

А тут как ответить?!

Уля честно пыталась смотреть ему в лицо. Но, наверное, так природой устроено, что голому мужику трудно смотреть в лицо!

Особенно если мужик так сложен. Улю так и подмывало спросить — не на Севере ли он рожден. Потому что фактура Захара была ровно таких форм, какие Север любит. Рост высокий. Плечи широкие. Руки — нет, не руки — ручищи. Грудь — про такую раньше, наверное, и говорили — колесом. Бедра мощные и крепкие. Ну и в остальном тоже… все, как Север любит.

— Если хочешь уйти — я не держу.

Ульяна лишь молча кивнула. Она все же смогла поднять взгляд к лицу Захара. Но совсем не могла разгадать выражение его лица.

И поэтому она замотала головой.

— Нет. Я сейчас… — голос звучал хрипло. — Просто надо было на сообщение… срочное… ответить.

В руках у нее даже близко не было телефона — он находился где-то в недрах рюкзака. Но Захар кивнул, развернулся и скрылся за дверью.

Вот он, настоящий мужчина Севера. С прилипшим к могучей ягодице еще одним березовым листком. Уля нервно хмыкнула — и принялась торопливо раздеваться.

***

Если бы он оставил две простыни — она бы, наверное, замоталась в обе. Но и из одной Ульяна себе соорудила практически саван мумии. Господи, такая смешная. Чего стесняться-то? Как говорится, что естественно, то не без оргазма.

Когда соседка Настасья Капитоновна пару дней назад пришла к нему и сказала, что к ней на Новый год приезжает внучка, Захар не придал этим словам никакого значения. Ну, подумаешь, внучка.

Пусть и Настасьи Капитоновны. Захар искренне считал, что с соседкой ему повезло. Когда он три года назад купил этот дом, Настасья Капитоновна пришла к нему знакомиться в первый же вечер. Точнее, сначала пришел кот — огромный, бело-черный, с порванным явно в драке ухом. Он сидел на заборе и наблюдал за тем, как Захар вносит вещи в дом. Ни на «Кис-кис», ни на «Кыш!» не реагировал. И потом исчез. А вечером в гости пожаловала хозяйка кота. Захар не имел никаких проблем с тем, чтобы поставить бесцеремонного человека на место, в этом у него был богатейший опыт. Но Настасья Капитоновна пришла с миской, крытой вышитым полотенцем, под которым обнаружились еще теплые пироги.

Глава 2

Это и стало принципиальным поворотным моментом в их знакомстве. Уставший, голодный с дороги мужик перед теплыми пирогами беспомощен как младенец.

За три года знакомства их отношения стали по-настоящему добрососедскими. Хотя Захар не жил в этом доме постоянно и приезжал, как правило, раз в год, на новогодние каникулы. Все остальное время дом пустовал, и присматривала за ним за согласованное вознаграждение Настасья Капитоновна.

Захару импонировала эта женщина. Тем, что сохраняла, несмотря на свой солидный возраст, бодрость духа. Тем, что была, как и Захар, человеком, никогда не имевшим собственной семьи в виде супруга и детей. Тем, что не считала это какой-то ущербностью. Тем, что не пыталась Захара как-то повернуть в сторону этой самой семейной жизни. «Не все для нее годятся», — говорила она. И иногда добавляла, уже лично про себя: «А, может, просто время упустила» — но безо всякой вселенской грусти. И, самое главное, без нравоучений на тему того, чтобы и Захар это время не упускал — в отличие от дорогой мамочки, которая с какого-то времени отсутствие внуков — хотя бы одного — воспринимала как трагедию мирового масштаба. А в последнее время еще и заимела привычку при каждом удобном и неудобном случае заводить разговор о Балашовых(*) — Артуре и Милане — и о том, какие они молодцы и родили деток.