|
О чем же я тогда подумал? О чем? Пусть все немного помолчат. Марко жестом призвал спутников к тишине. Все умолкли. Отец его долго размышлял и прикидывал. Прикидывал и размышлял. Затем откашлялся и потеребил свои лучшие нефритовые четки. Наконец, кивнул. - Нет, никак не припомню, - сказал он. - Но припомню. Обязательно... Теперь уже казалось, что они бредут здесь сутками... неделями... месяцами... Сколько они уже следуют за хрустальным звоном колокольчика странствующего травника Хуа То по безлюдным и однообразным горным перевалам, именуемым Такой-Ла или Этакий-Ла? Сколько уже эти сухие пронизывающие ветра воют у них в ушах и задувают в ноздри мельчайшие песчинки? День - или год - их кони топали под пыльными горными ветрами - а отец Марко все напрягал свою память. Но вот ветры стихли. Один за другим люди начали отнимать от лиц одежду, которой прикрывались от пыли. Дядя Маффео несколько раз яростно чихнул, а потом разразился очередной тирадой. - Марон! Вот бы выдуть эту проклятую пыль из глаз было так же легко, как из ноздрей, - прорычал он. - Или пусть бы песчинки у меня в глазах сделались жемчужинами - в возмещение всех неудобств! Послышалось несколько негромких смешков, к которым присоединился и старший брат Маффео. Затем Никколо вдруг вскинул голову. "Сотня и еще десяток отборных коричневых жемчужин в полном блеске - с архипелага Киноцефалов, или Песьеголовых, каждая размером с набухший сосок дородной кормилицы..." Отрывок из столь часто повторяемого перечня самоцветов, который Никколо успокоения ради цитировал, прячась под грудой валунов от гигантского барса. - Жемчужины! Все подняли головы и посмотрели на Никколо. - Жемчужины! Жемчужины! Вот о чем речь! В свитке великого хана сказано: "Отведай моря там, где нет моря..." А откуда берутся жемчужины? Они берутся из раковин, оплодотворяемых свежей дождевой водой! Так? Дожди их оплодотворяют! А где? Где? В море! Так? Марко задумчиво нахмурился. Затем быстро перевел спутникам слова своего отца. Никто, похоже, ничего не понял. Кроме, разумеется, ученого Вана, который немедленно возразил: - О нет, старший господин Никколо. Вовсе не так. Жемчужин в устрицах порождают вовсе не дождевые капли, а вспышки молнии. Свидетельство тому - наши катайские рисунки и гравюры, где изображаются небесный дракон и небесный жемчуг... Но Никколо лишь досадливо махнул рукой на достоверные данные восточной науки. - Неважно! Ведь жемчужины происходят из моря. Так, сын мой Марко? А, брат Маффео? Марко кивнул. С неохотой. Что сказал? Ничего не сказал. Кивнул и дядя Маффео. Потом немного пожевал свою седую бороду и ответил: - Из моря? Ну да, из моря. Жемчужины? А почему жемчужины? Почему, скажем, не янтарь? Или не амбра? А почему, скажем, не раковины каури? Те, которыми пользуются вместо серебра или золота - или вместо этих забавных денег великого хана. |
